Поздняя греческая проза

Литературное наследие Гимерия сохранилось плохо, но, по-видимому, большие события времени почти не получили отражения в его творчестве, хотя оно и не лишено следов полемики с христианством. В своей борьбе с христианами Гимерий предпочитает эпидиктические речи, посвященные героическому прошлому (от имени оратора Гиперида он произносит речь в защиту политики Демосфена, от имени Фемистокла призывает к войне с персами), или прославлению традиционной греческой религии и праздничной обрядности. Большое место в творчестве Гимерия занимают речи, обращенные к ученикам и связанные с интересами его школы. Гимерий больше, чем его соратники, скован традицией: не только в тематике, но и в понимании человеческой личности, в восприятии природы (области, в которых софистика IV века преимущественно проявила свою самостоятельность) он не выходит за рамки ранее достигнутого. Отличается Гимерий от современников также высокой степенью поэтизации прозаического слога, что, между прочим, послужило Либанию основанием упрекать его в измене принципам аттикизма. Вероятно, известная односторонность послужила причиной кратковременности прижизненного успеха Гимерия.

IV веком завершается многовековое развитие греческой художественной прозы. В V веке языческая литература продолжает существовать лишь в поэтической форме и хотя дает даже такие значительные сочинения, как поэма Нонна о Дионисе, судьба ее уже решена, как можно судить по отмиранию ряда важнейших жанров и резкому (абсолютно и сравнительно с литературой христианской) количественному сокращению памятников. В VI веке она исчезает совершенно, поскольку исчезает и породившая ее историческая формация: феодализм сменяет греко-римский рабовладельческий строй и приносит свое детище — среднегреческую, или византийскую, литературу.

С. Полякова

Иосиф Флавий

Иосиф Флавий происходил из знатной иудейской семьи, принимал активное участие в войне Иудеи против Рима, но затем перешел на сторону противника и долгие годы прожил в столице империи. Здесь он много делал для ознакомления римлян с иудейской религией и культурой; этой задаче и посвятил он свои сочинения: "Иудейскую войну", "Иудейские древности" (историю еврейского народа с библейских времен до начала борьбы с Римом), автобиографию и два полемических сочинения "Против Апиона", защищающие иудейство от антисемитских нападок.

Иудейская война

I, 22 [Ирод и Мариамна]

Словно мстя Ироду[1] за удачи в государственных делах, судьба послала ему несчастья в собственной его семье, и причиной тягостных испытаний стала женщина, которую он любил больше всех. До вступления своего на престол он был женат на Дориде, родом из Иерусалима, но когда начал царствовать, отослал ее и женился на Мариамне, дочери Александра, сына Аристовула. И очень скоро в доме начались раздоры из-за нее, в особенности после возвращения Ирода из Рима. Сначала, думая о детях, которых родила ему Мариамна, он изгнал из столицы сына своего от Дориды — Антипатра, разрешив ему являться в город лишь по праздникам. Затем" по подозрению в заговоре, оп казнил деда своей жены Гиркана, прибывшего к нему из Парфии.

Гиркан был взят в плен Барзафарном[2], совершившим набег на Сирию; но заботившиеся о нем соплеменники, жившие по ту сторону Евфрата, добились его освобождения. Если бы он послушался их советов и не поехал к Ироду, то остался бы жив. Но брак внучки стал для него губительной приманкой. Думая, что брак этот защитит его, он вернулся на родину, по которой безмерно тосковал. Настроил же он Ирода против себя не тем, что стремился к власти, а тем, что имел на нее право.

Мариамна родила Ироду пятерых детей — двух дочерей и: трех сыновей. Младший из них умер в Риме, где он воспитывался, а двое старших росли как царевичи, ибо мать их была благородного происхождения и они родились, когда отец уже царствовал. Но еще больше способствовала заботе о детях любовь царя к Мариамне. С каждым днем все сильнее разгоралась она в Ироде, так что оп не чувствовал даже огорчений, которые доставляла ему любимая женщина. А ненависть к нему Мариамны была столь же велика, сколь велика была его любовь к ней. Испытывая естественную вражду к Ироду за его дела и чувствуя, что любовь мужа позволяет ей говорить безнаказанно, Мариамна открыто обвиняла его в убийстве деда ее Гиркана и брата Ионафана. Ибо и его не пощадил Ирод, хотя тот был еще ребенком; но, возведя его в возрасте семнадцати лет в сан первосвященника, убил вскоре после того, как оказал ему эту почесть. Когда облаченный в священнические одежды тот приблизился к алтарю во время праздника, то вид его вызвал слезы у собравшегося там народа. И вот после этого царь ночью отослал Ионафана в Иерихон[3], где, по его приказу, галаты утопили юношу в бассейне для купанья.