Поздняя греческая проза

18. Итак, Филипп, обрадованный надеждой на великое будущее сына, пребывал в веселии; Александр же, достигнув пятнадцати лет, однажды, улучив, когда отец был не занят, поцеловал его и говорит: — Отец, прошу тебя, дозволь мне отправиться морем в Пису. — А тот сказал:... <..текст испорчен..> — Нет, отец, чтобы самому участвовать в состязаниях. — Но какую же выучку ты прошел, откуда такое желание? Я знаю, что ты, как царский сын, не упражнялся ни в чем, кроме военного дела. Ты не занимался ни борьбой, ни панкратием[400] и вообще не бывал в гимнасий. — Александр отвечал: — Я хочу состязаться в беге на колесницах, отец. — Тот сказал: Дитя мое, надо подобрать коней из моих конюшен, и в скором времени ты сможешь взять их с собой. А пока не спеши, тщательно подготовься сам — ведь это состязание, в котором можно стяжать величайшую славу. — Александр сказал: — Ты только мне дай позволение. У меня у самого есть кони, выращенные мною с малолетства. — Филипп поцеловал его, подивился его рвению и говорит: — Дитя мое, если хочешь, отправляйся. — Александр пошел в гавань, велел спустить на воду новый корабль и погрузить на него коней с колесницами. Взошел он и сам на корабль вместе со своим другом Гефестионом и после благополучного плавания прибыл в Пису. Высадившись и приняв подношения, он приказал слугам позаботиться о конях, а сам с Гефестионом пошел прогуляться. Им повстречался некто по имени Николай, по возрасту уже мужчина, царь акарнанский, — однако непрочный царь, потому что он кичился Богатством и Удачей, этими двумя непостоянными богами, и полагался на свою телесную мощь. Он подошел, приветствовал Александра, желая узнать, зачем он здесь, и сказал: — Здравствуй, мальчик! — Тот сказал: — Здравствуй и ты, кто бы ты ни был. — Он говорит: — Как это ты ко мне обращаешься? Я Николай, таково мое имя, и я царь акарнанский. — Александр же сказал: — Не кичись так, царь Николай, словно ты можешь поручиться, что и завтра будешь в живых. Судьба не стоит на одном месте: весы наклонятся — и хвастунам конец. — А тот говорит: — Ты прав. А зачем ты прибыл сюда? Я слышал, что ты сын Филиппа Македонского. — Александр сказал: — Я приехал на состязания, но не в верховой езде — до этого я еще не дорос — не в управлении парой коней и ни в каком ином ристании такого рода. — Николай сказал: — Так чего ж ты хочешь? — Я желаю состязаться в беге на колесницах. — Закипел гневом Николай: возраст Александра вызывал в нем презрение, — он не разобрал, чем беременела эта душа, поэтому он плюнул ему в лицо промолвив: — Пусть тебе не будет удачи! — Александр, приученный владеть собой, отер наглый плевок и с улыбкой произнес смертоносное заклятье: — Николай, клянусь непорочным семенем моего отца и священной утробой матери, что я и здесь на колеснице одержу победу над тобой, да и на родине акарнян копьем тебя одолею. — С такими словами разошлись они, взаимно уязвленные.

19. Спустя немного дней наступил срок состязания, и вышло девять возничих, из них четверо — сыновья царей: Николай, Ксанфий Беотийский, Кимон Коринфский и сам Александр. Остальные — сыновья полководцев и сатрапов. Была поставлена урна и брошен жребий. Николаю достался первый номер. Ксанфию — второй, Кимону — третий, Клитомаху Ахейскому — четвертый, Аристиппу Олинфийскому — пятый, Пиеру Фокейцу — шестой, Лакону Линдийскому — седьмой, Александру Македонскому — восьмой, Никомаху Локрийцу — девятый. Выстроились у отправной черты ездоки на колесницах. Трубы проиграли обычный напев, был дан сигнал — все ринулись вперед в стремительном порыве... <..текст испорчен..> первый поворот, второй, третий и четвертый... <..текст испорчен..> ...отставшие, так как кони, ослабев, тяжело дышали. Александр мчался четвертым, за ним Николай, стремившийся не столько победить, сколько погубить Александра; ведь отец Николая был на войне убит Филиппом. Зная это, сообразительный Александр, когда остальные возничие свалились, дал Николаю сперва обогнать себя. Николай, возомнив, что он уже победил Александра, промчался мимо него в надежде получить венок победителя. Через два — три стадия правый конь Николая спотыкается и опрокидывает колесницу вместе с возничим. Пустив коней во весь опор, Александр тут же раздавил Николая. Увенчанный дикорастущей маслиной, подымается он к олимпийскому Зевсу. Храмовый прислужник говорит ему: — Александр, как ты победил Николая, так победишь и многих врагов.

20. С таким предзнаменованием Александр возвращается обратно в Пеллу и обнаруживает, что Филипп отверг Олимпиаду и женится на сестре Аттала Клеопатре[401]. Как раз во время заключения брака вдруг входит Александр с победным олимпийским венком на голове, занимает место на ложе за столом и говорит: — Отец, прими победный венок, первый, заслуженный мною в поте лица. А когда и я буду выдавать замуж мою мать, я позову тебя на ее свадьбу. — Эти слова были мучительны для Филиппа.