Поздняя греческая проза

Но какое это имеет значение для меня, если, выказывая тебе свою дружбу, я намного превзошел Эхо? Ведь Эхо, что бы она ни услышала, возвращает обыкновенно только конец слова, будто скупая любовница, целующая в ответ своего возлюбленного лишь кончиками губ. Я же и охотно опережаю тебя и, в свою очередь, вызванный тобою на состязание, словно при игре в мяч, воздаю тебе равной мерой.

Поэтому тебе придется признать себя виновным в том, о чем ты сам пишешь, и сравнить с Эхо себя, дающего всегда меньше, чем получил, а отнюдь не меня; ведь я стремлюсь во всем тебя превзойти. А впрочем, воздаешь ли ты мне равной мерой за то, что получаешь, или нет, — мне все приятно. И что бы я ни получил от тебя — я всем доволен.

Против христиан

Слово I

(39А-39В, 44А-94А, 134-135В)

Полезным, кажется мне, будет со всеми поделиться соображениями, убедившими меня в том, что коварное учение галилеян представляет собой злобный людской вымысел. Хотя в учении Этом нет ничего божественного, оно сумело воздействовать на неразумную часть нашей души, по-ребячески любящую сказки, и внушило ей, что эти небылицы и есть истина.

. . . . . . . . . . .

Правда, и эллины сочинили мифы о богах, — невероятные и полные небылиц. Говорят же они, будто Крон поглотил своих детей и затем снова изверг их обратно. Рассказывают и о нечестивых брачных союзах: Зевс якобы сочетался с матерью, имел от нее детей, и сам женился на собственной дочери[688], которую родила ему его мать. Более того, сойдясь с ней, он затем без стеснения уступил ее другому[689]. Затем рассказывают, как Дионис был растерзан на части[690] и как члены его были снова собраны воедино. Вот что говорят эллинские мифы. Но сравните с ними иудейское учение о том, как бог насаждает рай, как он создает Адама, а потом жену для него. Бог говорит: "Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему"[691], — а эта "помощница" решительно ни в чем не помогла ему, обманула его и стала причиной того, что и он и она были изгнаны из рая и лишились райского блаженства. Все это настоящие басни. Ибо разве не бессмысленно, если бог не ведает, что его творение не только будет бесполезным для того, кому оно предназначено, но, напротив, принесет одни несчастья? И на каком, спросим мы, языке змий должен был разговаривать с Евой? Неужели на человеческом? Чем же отличается все это от мифов, выдуманных эллинами? Ну не верх ли это бессмыслицы: бог отказывает человеку, им же созданному, в познании добра и зла! Может ли быть что-либо неразумнее человека, не умеющего различать добро и зло? Ясно, что такой человек не будет избегать зла и не будет стремиться к добру. Но важнее всего то, что бог не дал человеку наслаждаться познанием, а между тем нет ничего более драгоценного для человека. Ведь способность различать добро и зло — свойство разума, и это очевидно даже для самых неразумных; так что змия можно назвать скорее благодетелем, а не губителем рода человеческого, бога же по той же самой причине следует назвать Завистником. Ибо как только он увидел, что человек приобрел разум, он изгнал его из рая, чтобы тот, как говорит бог, не вкусил от древа жизни. Вот подлинные слова бога: "Адам стал как один из нас, зная добро и зло; как бы не простер он руки своей, и не взял также от древа жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно"[692]. И господь бог лишил его блаженства райской жизни. Если все это вместе взятое не миф, имеющий тайный смысл[693], тогда, я убежден, эти россказни о боге исполнены богохульства. Не знать, что созданная как помощница станет причиной гибели и запретить познание добра и зла, каковое, по моему мнению, есть величайшее достояние человеческого разума, да еще завистливо опасаться, как бы человек не вкусил от древа жизни и из смертного не стал бессмертным, — все это присуще лишь недоброжелателю и завистнику.

. . . . . . . . . . . .

Говоря о несходстве различных языков, Моисей приводит совершенно баснословный рассказ. Если верить ему, сыны человеческие, объединившись, решили построить город и в нем — огромную башню, но бог сказал, что он сойдет с неба и смешает их языки. Чтобы кто-нибудь не подумал, будто я клевещу на Моисея, обратимся к его собственным словам: