«Правь, Британия, морями»? Политические дискуссии в Англии по вопросам внешней и колониальной политики в XVIII веке

Во-первых, Шелборн исходил из того, что франко-американский союз, сложившийся в годы войны, был в известной степени явлением случайным. Он видел перспективы экономического и политического сотрудничества между Великобританией и США, и поэтому пошел на то, чтобы уступить американской республике «Старый Северо-Запад», то есть обширные земли между Великими озерами и Огайо, сохранив в то же время за Англией Канаду. Во-вторых, создавая предпосылки для англо-французского сотрудничества, в чем виделся противовес усилению Австрии, Пруссии и России, он в то же время сумел защитить собственно британские интересы и добился того, что основой решения территориальных и колониальных вопросов все же остались условия Парижского мира. Франция добилась минимальных приобретений: Тобаго и Сенегала, а также согласия на укрепление Дюнкерка. Испания получила Флориду и Менорку, но под давлением Верженна отказалась пока от главного требования – возвращения Гибралтара.

Дебаты в парламенте по содержанию предварительных условий мира начались после их подписания 20 января 1783 г. В ходе обсуждения оппозиция подвергла договор резкой критике. Норт критиковал правительство за слишком значительные, по его мнению, уступки США. Напротив, Фокс придерживался мнения, что для установления тесных отношений с молодым государством они были недостаточны. Тем не менее, стремясь сокрушить Шелборна, его противники сумели сгладить противоречия и выступили с совместной резолюцией, предложенной лордом Кавендишем. Резолюция, осуждавшая действия кабинета Шелборна, была принята палатой общин большинством в 207 голосов против 190. Через два дня Шелборн объявит о своей отставке. Однако, как отмечал Блэк, февральское голосование было скорее голосованием против «всеми нелюбимого» Шелборна, чем голосованием против тех условий договора, которые он согласовал <83>. Пришедшая к власти коалиция Фокса-Норта полностью приняла эти условия, и 3 сентября 1783 г. мирные договоры с Бурбонами и американцами были подписаны в Версале. Мирный договор с Голландией был подписан только в следующем мае, и по нему голландская республика потеряла в Индии важную торговую факторию Негапатом, а также фактически допускала британских купцов к торговле в Голландской Ост-Индии.

После заключения Версальского мира Великобритания оставалась в международной изоляции. Многие и в Европе, и в самой Англии считали, что она превращается во второстепенную державу. В сентябре 1785 г., за несколько месяцев до смерти, Фридрих II Прусский, которого в Европе называли «старым Фрицем, знавшим все, что он хотел», в беседе с британским посланником лордом Корнуоллисом утверждал, что баланс сил в Европе утерян и находившимся в изоляции Англии и Пруссии противостоит союз Франции, Испании, Австрии и России, к которому фактически присоединилась Голландия <84>. Формально утверждение Фридриха не было точным: эти страны не входили в единый союз, но по существу прусский король был во многом прав. «Фамильный пакт» Бурбонов существовал в действительности, а союз Франции и Австрии, казалось, укрепился после того, как Мария-Антуанетта стала королевой. В 1780-е гг. отношения между русским и французским дворами были доверительными: в то время, как последовавшие в 1786 г. переговоры между представителями Англии и России оказались неудачными, договор России с Францией был подписан в 1787 г. В Голландии верх взяла группировка «патриотов», ориентировавшаяся на Францию, тогда как «штатгальтерская» партия, опиравшаяся на Великобританию, потерпела тогда поражение. Английский посол в Гааге Харрис стремился изменить ситуацию, но не получал должной поддержки у правительства Питта-младшего. Столь неблагоприятная для Лондона международная ситуация сохранялась до 1787 г.

Первым симптомом близившихся перемен стало заключение в 1786 г. англо-французского торгового договора, известного как договор Идена. Условия Версальского мира предполагали подписание такого соглашения, и Ф. Бродель полагал, что большую заинтересованность проявила Франция, стремившаяся упрочить мир и добиться прекращения контрабандной торговли английскими купцами. В то же время английское правительство было готово положить соответствующую статью Версальского договора «под сукно» <85>. Точка зрения Броделя показательна – она свидетельствует, что Питт считал опасным раздражать оппозицию переговорами с традиционным врагом. Иден начал переговоры в Париже в марте 1786 г. и сумел защитить интересы британских промышленников, прежде всего владельцев текстильных мануфактур. Правая рука Верженна де Рейневаль, находившийся под сильным влиянием идей физиократов, полагал, что наибольшие выгоды для Франции сулит либерализация вывоза сельскохозяйственной продукции, а интересы промышленников имеют второстепенное значение: промышленность, поддерживаемая запретительными пошлинами, является для страны только бременем <86>. Можно признать, что торговый договор 1786 г. был более выгоден для Великобритании.