«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

Вы не подозреваете, что он наш родственник; его дед, генерал Суражевский, был женат на родной сестре нашей мачехи, Лидии Филипповны, у них было пять детей, три сына и две дочери; старший Денис, кот. я помню кадетом, ― отец Ржевского. После смерти нашего отца мы мало видались с мачехой и, естественно, с Суражевскими. Раньше же были близки поневоле; я отбывал воинскую повинность вольноопределяющимся в его бригаде, в г. Ростове. Сына Дениса мы в России вовсе не знали и не подозревали о его существовании. Он сам нас разыскал, себя назвал и нам написал. Моя сестра с ним переписывается. Он нам присылал свои книги. В моих воспоминаниях я мельком говорю об его дяде, ген. Суражевском[1512]; я без этого жалею, что был принужден слишком много говорить о себе, но частную личную жизнь, поскольку она не касалась того, что называлось «общественной», я старательно и сознательно исключал. Иначе мог бы много рассказать о роли мачехи в нашей семейной жизни. Но ни за что не хотел бы говорить об этом в печати. Ржевский, вероятно, это знает по семейным рассказам.

В заключение скажу, что получил «Ульмскую ночь» и ее сейчас читаю с интересом и удовольствием. Она возбуждает во мне различные чувства и мысли. Но об ней скажу подробно, когда ее кончу, да сейчас очень занят Французскими нотами для Офиса.

Вас. Маклаков

Машинопись. Подлинник.

BAR. 5-29.

М.А. Алданов ― В.А. Маклакову, 30 января 1954

30 Января 1954

Дорогой Василий Алексеевич.

Мы оба очень Вас благодарим за то, что Вы, по опыту Вашей «практики», сообщили о лечении роговой оболочки, ― по-настоящему тронуты Вашим вниманием. И действительно зрение у моей тещи как будто медленно восстанавливается. Забот очень много, моя жена просто сбилась с ног. Не очень хорошо чувствую себя и я.

Чеховскому издательству я все-таки написал о покойном Маде, но ни малейшей надежды не имею. До меня доходят слухи (не из очень осведомленного источника и едва ли достоверные), будто Вредену Чеховское издательство «осточертело», будто он понемногу от этого дела отходит и будто близкое участие в руководстве издательством примет Карпович. Я не думаю, чтобы это было правдой, и прошу Вас никому об этом не сообщать. Но в письме ко мне одной из руководительниц издательства, Александровой, было кратко сказано по поводу некоторых моих вопросов, что с точностью они будут знать в начале февраля, когда в издательство приедет Вреден. Из этого как будто следует, что Вреден не уходит, но что он приезжает в издательство очень редко.

Спасибо за то, что пишете об «Ульмской Ночи». Книга скучная, особенно две первые главы, но я ей очень дорожу. Ни на малейший успех не рассчитываю. Об этом я предупредил Вредена в свое время, до заключения договора на эту книгу.

Что ж, нашел ли, наконец, Гукасов редактора для «Возрождения»? Вы, верно, уже знаете, кто будет им? 30-ую книгу я, наконец, прочел, мне ее прислала Екатерина Дмитриевна.

Очень признателен за сообщение имени-отчества Ржевского. Я знал, что он как-то с Вами в родстве или свойстве, поэтому и спросил Вас. Он мне с месяц тому назад сообщил, что послал мне свой роман, я его теперь и поблагодарил, но романа не получил. Я видел Ржевского с женой только раз в жизни, у Буниных, и он мне показался очень милым и толковым человеком. «Грани» они мне иногда присылают и даже просили участвовать, ― я уклонился, хотя журнал вполне «приличный». Уклонился преимущественно потому, что все же он ведь как-то связан с солидаристами?

Когда же появится Ваша статья о книге Александры Львовны? Если я правильно понял, следующую книгу «Возрождения» редактирует еще Мельгунов? Если же нет, то с кем Вы о статье сноситесь? Здесь в Ницце теперь находится Дон-Аминадо. По его сведениям, редактором «Возрождения» будет Кадомцев. Я думал, было, что он спутал, -не слышал ли он этого о «Русской Правде»? Он это отрицал, ― имел в виду именно «Возрождение». Первый номер «Русской Правды» мне кто-то любезно прислал. Имени отправителя не было, и я думаю, что прислала редакция.

О Керенском, о Координационных Центрах больше ничего не знаю. Но дошедшие до меня слухи как будто вполне подтверждают мое давнее мнение, ― что они (все) страстно желают помириться с Американским комитетом и снова получить от него деньги. А где же теперь Александр Федорович?

Нового у меня ничего нет. Не знаю еще, когда приедем в Париж.

Шлем самый сердечный привет и самые лучшие пожелания. «Только будьте здоровы», как и мне пишет Екатерина Дмитриевна. Сама-то она и не очень здорова и вынуждена переехать от своего пьяного скандального хозяина.

А как то Ваше письмо?

Ваш М. Алданов