«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

Вспоминая письмо Кусковой, я нахожу, что здесь любопытный оптический обман. Она, зная меня в последнее время, предполагала, что я в молодости и в освобод[ительном] движении играл большую роль; не может поверить, что это было не так, а думает, что я что-то недоговариваю. А я, вспоминая себя, скажу, что я принадлежал к тем людям, кот. с годами левели, а не правели; они по задаткам и среде, их воспитавшей, могли быть правыми, как мой брат Николай, если бы жизнь их не образумливала. Ведь Мирабо был моим любимцем еще с 1789 г. И Кантор, и Струве оба были правы; моя жизнь ― иллюстрация этого процесса полевения, а не обычного поправения, внушенного опытом жизни. В этом могла бы быть главная идея моей биографии, если бы я сообразил это раньше. Но кое-какие материалы для этих выводов в книге есть, только читателю в глаза не бросаются. Толкало меня налево правительство, политика эпохи Александра III, а потом Николая II ― при Плеве. Но я готов был принять и Витте, и Святополк-Мирского, и Столыпина в его защите Конституции и крестьянской реформы. Здесь я потом расходился с кадетами, которые при Первой Думе желали Милюковского Министерства и парламентаризма. Эта их позиция «непримиримости» воскресила мое правое настроение, пока 1917 г., т. е. «большевизм» не спутал все концы. Если мне было дано писать о 3 и 4-й Думе и эмиграции ― я бы все это по необходимости показал; но эпоха, кот. я в последней книге описывал, материала для этого не давала, и потому, с точки зрения рассказа о себе, она вышла «бледно». Вы осудили меня за то, что я о себе мало говорю ― в чем Вы правы; но именно потому, что о событиях личной жизни говорить не хотел, а общественной деятельности у меня лично не было. Кускова исходит из того же прошлого наблюдения, но приписала это умысли: хотя смысла этого умысла я не понял. Не думала же она, что я боюсь себя скомпрометировать. Все это гораздо проще. Только надо признать, что моя жизнь была не природная, а созданная. Словом, пока это влияние власти не парализовалось влиянием наших левых, вплоть до большевиков включительно. Не знаю, разберете ли это. Пишу наскоро.

Вас. Маклаков

Если б не было так претенциозно, то я бы напомнил, что среди людей политики, кот. с годами левели, а не правели, были и Гладстон, и Бисмарк. Левизна в молодости ― тоже не была убеждением и пониманием, а «волненье крови молодой». И она не проходит с годами.

Машинопись. Подлинник.

BAR. 5-29.

М.А. Алданов ― B.A. Маклакову, 9 апреля 1954

9 апреля 1954

Дорогой Василий Алексеевич.