Права нации. Автономизм в еврейском национальном движении в позднеимперской и революционной России

Отказ еврейских пролетарских партий признавать социально-политическую автономистскую модель способствовал зарождению сеймистского движения и появлению новых политических объединений — группы «Возрождение» и возглавляемой радикальными националистами социалистической автономистской партии СЕРП, в которую не вошли враждебно настроенные к ней социалисты-сионисты. Сеймисты и СЕРП вместе с Бундом и другими социал-демократами бойкотировали Союз для достижения полноправия и выборы в Первую думу. Однако на выборах во Вторую думу Житловский шел в Витебске как представитель СЕРП по эсеровскому списку (он набрал необходимое количество голосов, но его победа не была признана властями). Более того, теперь в ряде округов сионисты даже поддерживали сеймистов, поскольку теперь у них были общие национальные цели. Так, например, было на Волыни, где Жаботинский отказался от участия в выборах в пользу автономиста-социалиста Марка Ратнера[413]. С другой стороны, сеймисты дистанцировались от Союза, обсуждавшего, казалось бы, наиболее близкую им цель — создание национального собрания, и объявили, что сейчас важнее всего для них социалистическая солидарность[414]. Как и «возрожденцы», они считали первоочередной задачей победу пролетариата и были убеждены, что национальное собрание, учрежденное сторонниками конституционализма, будет служить исключительно целям буржуазии. Житловский резко критиковал обращенный к еврейским рабочим партиям призыв Дубнова отказаться от классовой борьбы и сосредоточиться на духовном национализме и одновременно спрашивал, как, по мнению Дубнова, нации, не имеющие своих территорий, смогут думать о создании общинных автономий, не добившись национальной автономии во главе с сеймом[415]. В статье о духовном национализме он иронически называет такую позицию, свидетельствующую о приверженности ее автора идеологии конституционных демократов, «национал-еврейским кадетством»[416].

События 1905 года и ощущение близких, неминуемых перемен ускорили разделение внутри группы социалистов-сионистов; так возникли группы сеймистов, территориалистов и палестинофилов. Расширение гражданских свобод и возвращение политических ссыльных, несомненно, благоприятствовало появлению новых организаций, публикаций, началу новых дискуссий. В отличие от сионистов, не разделявших социалистических позиций, социалистов-автономистов трудно было обвинить в использовании автономистских идей ради собственных политических целей или в безразличии к нуждам российского еврейства: «Возрождение» и СЕРП последовательно отстаивали полноценную национально-гражданскую внетерриториальную автономию. Вместе с тем, подобно сионистам, социалистические автономисты считали национальные права не более чем средством достижения более высокой цели. Сионисты соглашались с дубновской идеологией лишь в той мере, в какой обеспечение национальных прав и представительства могло послужить сионизму; социалисты-автономисты считали национальные права необходимым шагом на пути к победе пролетариата и крестьянства, а возможно, и к свержению царя. Действительно, сеймисты в 1905–1907 годах максималистски требовали полной еврейской автономии и критиковали Бунд за равнодушие к еврейским национальным требованиям, но важно помнить, что и те и другие провозглашали борьбу за социалистические идеалы своей первейшей задачей. К 1917 году у многих социалистов-автономистов появились иные приоритеты, но возрожденцы и сеймисты считали себя прежде всего «евреями-социалистами» и всеми силами старались сохранить за собой это двойное имя[417].

Социалистические и несоциалистические партии расходились главным образом в отношении к классовой борьбе. Центральный комитет Союза для достижения полноправия опубликовал циркуляр, обвиняющий социалистов, которые отказались участвовать в работе Союза, в раздроблении еврейского политического представительства и предпочтении классовой борьбы общенациональной борьбе за равноправие. Законодательно закрепленное равенство евреев и общинная автономия, говорилось в этом документе, составляют наши первостепенные задачи, и только потом, «когда эти национальные цели будут достигнуты, настанет время делиться на экономические и национально-культурные группы»[418].

В 1905–1907 годах происходит небывалое оживление еврейской политической жизни, и противоречие между космополитическим и националистическим представлениями о том, что значит быть евреем, постепенно уходит на второй план. Парадоксальным образом одновременно с достигшими кульминации разногласиями между еврейскими партиями они мало-помалу приходят к взаимоприемлемым трактовкам автономизма.

Заключение