Правда

Две минуты спустя повозка, поскрипывая, покинула двор под удивительно незаинтересованным взглядом бригадира-тролля.

– Нет, это не кража, – с нажимом объяснял Доброгор, взмахивая поводьями. – Король вернет этим поганцам их деньги, а мы заплатим ему старую цену. Так что довольны будут все, кроме «Инфо», а кому до них какое дело?

– Мне не понравилась та фраза про глубокую – пауза – беду, – сказал Уильям. – И про «головой вниз».

– Я ниже тебя, так что мне хоть головой вниз, хоть ногами – все плохо будет, – отозвался гном.

После того как повозка скрылась из виду, Король вызвал снизу одного из своих бухгалтеров и велел ему принести из шестого бака номер «Правды». Пока ему читали измятый и перепачканный листок, он сидел бесстрастно, и только сигара металась туда-сюда.

Потом Гарри широко улыбнулся и попросил бухгалтера прочитать ему несколько заметок по новой.

– Ага, – сказал он, когда тот закончил. – Я так и думал. Парнишка – прирожденный чистильщик. Не повезло ему родиться вдали от честной грязи.

– Мне оформить возвратный чек для Гильдии Граверов, господин Король?

– Оформляй.

– Как думаете, господин Король, они вернут вам деньги?

Обычно Гарри-Король таких вопросов от бухгалтеров не терпел. Их делом было циферки складывать, а не политику фирмы обсуждать. Но, с другой стороны, Гарри заработал свое состояние на умении замечать блеск в мутной воде, а чужому опыту стоило доверять, когда он был очевиден.

– Что это за цвет такой – «ох-де-ниль»? – спросил он.

– О, это довольно сложный цвет, господин Король. Такой светло-голубой с зеленоватым оттенком.

– И что, можно найти краску такого цвета?

– Могу узнать. Но стоить она будет дорого.

Сигара переползла с одной стороны Гарри-Короля на другую. Все знали, что он души не чает в своих дочурках, которым, как ему казалось, не повезло иметь в отцах человека, дважды в день принимающего ванну, чтобы сделаться просто грязным.

– Придется нам приглядеть за нашим маленьким писакой, – сказал он. – Намекни парням, хорошо? Не хочу, чтобы Эффи расстраивалась.

Сахарисса заметила, что гномы снова трудятся над станком. Он редко сохранял одну и ту же форму дольше пары часов. Гномы проектировали, импровизируя.

Ей казалось, что единственные орудия, без которых гному было не обойтись, – это топор да какое-нибудь средство для разведения огня. С их помощью он мог соорудить горн, с помощью горна – простые инструменты, с помощью простых инструментов – сложные, а уж с помощью сложных инструментов гном мог создать практически что угодно.

Сейчас двое гномов копошились в отходах производства, сваленных у стен. Парочку катков для белья уже переплавили на железо, а деревянные лошадки пошли на растопку для плавки свинца. Еще два гнома были отправлены на улицу с таинственными заданиями и вернулись с небольшими мешками в руках и скрытными выражениями на лицах. Помимо прочего, гном хорош в использовании тех вещей, которые другие выбросили за ненадобностью – даже если на самом деле их еще не успели выбросить.

Сахарисса как раз занялась отчетом о ежегодном собрании Веселых Приятелей с Сонного Холма, когда грохот и ругательства на убервальдском – весьма подходящем для проклятий языке – заставили ее подбежать к лазу в подвал.

– Вы в порядке, господин Шрик? Мне принести совок и веник?

– Bodrozvachski zhaltziet!.. О, прошу прощения, госпожа Сахарисса! На пути к прогрессу встретилась небольшая колдобина.

Сахарисса спустилась по лестнице.

Отто стоял у импровизированного верстака. На стенах висели ящики с бесами. Саламандры дремали в своих клетках. В большой темной банке извивались сухопутные угри. А вот банка, стоявшая рядом с ней, оказалась разбита.

– Я был неуклюш и опрокинул ее, – с пристыженным видом объяснил Отто. – И теперь дурацкий угорь прячется за верстаком.

– А он кусается?

– О, найн, они очень ленивые твари…

– А над чем вы, собственно, работаете, Отто? – спросила Сахарисса и повернулась, чтобы повнимательнее рассмотреть лежавший на верстаке крупный предмет.

Отто попытался загородить ей дорогу.

– О, это все еще очень экспериментально…

– Над способом изготовления цветных картинок?

– Да, но это только грубый прототип…

Краем глаза Сахарисса заметила движение. Сбежавший угорь, которому наскучило скрываться за верстаком, медленно полз покорять неизведанные дали, в которых угри смогут извиваться гордо и горизонтально.

– Пошалуйста, не… – начал Отто.

– О, да все в порядке. Я совсем не брезгливая…

Сахарисса ухватила угря.

Когда она пришла в себя, Отто отчаянно обмахивал ее лицо черным носовым платком.

– О боги… – пробормотала она, пытаясь сесть.

На лице Отто был написан такой ужас, что Сахарисса на мгновение позабыла о том, что у нее раскалывается голова.

– А с вами что стряслось? – спросила она. – Вы ужасно выглядите.

Отто отшатнулся, попытался встать и повалился на верстак, ухватившись за грудь.

– Зыра! – простонал он. – Пошалуйста, принезите мне зыра! Или большое яблоко! Что-нибудь такое, что мошно укусить! Пошаааалуйста!

– Но в подвале ничего такого нет…