Правила выживания в Джакарте

Он поворачивает пистолет, хватая его за дуло, и наотмашь ударяет Кирихару в челюсть. Кирихара знал, что так будет, — он успевает отвернуться, но больно получается все равно. Сквозь эту боль он от души бьет своим пистолетом по бинту на плече Рида, откатывается в сторону и отскакивает по направлению к ванной. Следом сразу же удивляется: откуда в нем самом столько прыти?

— Сукин ты сын, — шипит Рид ему вслед.

И стреляет. Кирихара ныряет за кровать — почти привычным движением. Отбивает колени и плечи, а еще стесывает пока нестесанный — какое упущение! — участок подбородка.

— Это вообще-то больно! — кричит Рид сверху, забравшись на кровать.

Кирихара подрывается с места и кидает в него настольными часами, выдирая их из розетки.

— На то и был расчет! — с запалом восклицает он в ответ.

Часы ударяются о стену в противный мелкий цветочек и разлетаются вдребезги. У Рида в руках пистолет, у Кирихары — один путь для отхода. И кстати, тоже пистолет.

Рид спрыгивает с кровати, и Кирихара хаотично делает несколько выстрелов тому за спину в трюмо. Стекло звенит, летят осколки, Рид мешкает, прикрываясь от осколков, — на секунду. Этого смертельно не хватает. У Кирихары нет рефлексов и боевого опыта, которые помогали бы ему соображать в драках.

— Мимо, — плотоядно улыбается Рид, стряхивая стекло, и спустя секунду его кулак летит Кирихаре в живот. Тот несуразно парирует, отшатываясь в сторону. Отсюда еще ближе к двери.

В голове орет сирена и мигает ярко-зеленый указатель — стрелка, указывающая, что ему необходимо убежать, рвануть, свалить. То есть поступить так, как он обычно делает. Силы не равны. Были бы равны, если бы можно было выдать Риду костыль вместо ноги, а так у Кирихары шансов нет. И тем не менее он продолжает стоять на месте. И тем не менее он принимает удар.

Будто считывая его сомнения, Рид хрипло смеется:

— Если вдруг ты захотел уйти с нашего свидания… — и в его голосе такой задор, будто у него к Кирихаре ничего личного. Он стреляет ему под ноги, отгоняя в центр номера, а дверь захлопывает. Замка больше нет, но после такого удара она становится в проем намертво. — То у меня новости. Ты остаешься здесь.

Рид закусывает губу клыком и скашивает улыбку влево.

Кирихара копирует эту улыбку, а затем кривится в неприязненной гримасе. Рид на это снова смеется. Этот смех и свои внутренности, сворачивающиеся в жгут, Кирихара игнорирует. Перебитый, грязный, выглядящий так, будто бы его хорошенько побили ногами, Рид все еще умудряется выглядеть привлекательно. Кирихара на секунду пугается, что эта мысль испортит ему весь боевой настрой, — но нет, он злится еще больше. Правда, теперь на себя.

Злость кипит, пузырится в крови, словно газированная; ярость щекочет Кирихаре затылок.

Он снова делает рывок к ванной, но Рид с легкостью нагоняет его, мертвой хваткой вцепляется в локоть и швыряет к стене. Приближается так, будто сейчас поцелует, но Кирихара вовремя останавливает этот поток мыслей и успевает присесть, избегая удара. Кулак с гулким стуком врезается в стену.

— Ауч, — улыбаясь, выдавливает Рид. — А мы с тобой никак не поладим, да?

Пошел ты к черту!

Кирихара старается пробить ему в живот с ноги, но Рид играючи уходит вправо, и удар получается скользящим. Тем не менее удается отбросить его от себя: он сбивает тумбочку, она падает на бок, сбивает торшер.

— Я старался, — сипло пытается отдышаться Кирихара. — Но ты невменяемый. Ты…

Вместо того чтобы договорить, он бросается с ударом. Рид блокирует хук — одной рукой! — отводит руку Кирихары вбок, заламывает и с силой прижимает к подоконнику.

— И что же я? — хрипит он над ним. — Давай, вперед. Еще ни разу не дождался от тебя, что же ты обо мне думаешь, Эллиот.

И он, видимо, всерьез ждет ответа, а Кирихара ждет, когда же он прекратит прижиматься пахом к его заднице, но, не дождавшись, наступает пяткой ему на ногу. Все это больше напоминает извращенную прелюдию. Кирихара решает: хороший момент, чтобы начать себя ненавидеть. Вот же нашел время, чтоб выкопать отправленное на дно подсознания влечение. На-шел. Молодец. Чувство момента.

Кирихара ударяет Рида под колено, но тот не сдвигается с места. Вместо этого он ахает от боли, но тут же начинает смеяться:

— Силенок в тебе, конечно, ноль.

— Зато в тебе — избыток, — шипит Кирихара, лишь бы только что-нибудь ответить, и умудряется вырвать руку.

И драка — что ж, драка продолжается.

Мебель в номере восстановлению не подлежит. Удары наносятся без остановок: ощутимые, но не болезненные; и другие, те, после которых хочется орать. У Кирихары все тело — сплошная гематома, Рид с особым рвением бьет в кровоподтеки и шепчет на ухо унизительную ерунду. В какой-то момент Кирихара пинает его в сторону стены и заносит кулак; на секунду ему снова кажется, что его притянут за воротник футболки и поцелуют, но этого опять не происходит.