Право первой ночи для Лорда Тьмы

— Ты и так поедешь со мной, — усмехается он. — На что мне твои условия?

Не чуя под собой ног, я делаю шаг, второй, третий… Протягиваю руку и прикасаюсь кончиками пальцев к кисти мужчины. Думаю о Вирге, о том, что хочу ему счастливой судьбы. О велье и людях, которые достойны мирной жизни. Хоть такой, какая есть… Ведь, если война продолжится, станет ещё хуже!

Блондин удивлённо смотрит на тающий мрак, переводит взгляд на меня и потрясённо говорит:

— Ты и меня исцелила от мрака?

— Нет, — качаю головой. — Я не умею исцелять. Но я не позволю вашему мраку причинить вред им. — Киваю на Лютана и оглядываюсь на карету. Снова смотрю на блондина: — Или себе. Или тому, кто этот мрак создал. Как вам такое условие, лорд Ширигет? Я не причиню вам зла, но вы немедленно доставите меня к князю. Одну меня!

Судя по тому, как мужчина бледнеет, мой обман сработал — лорд поверил, что я могу направить мрак на его хозяина. Что я и есть проклятие, о котором говорил жрец Зогга.

— Ты хоть представляешь, что тебя ждёт? — хрипло уточняет он и, не отрывая от меня тяжёлого взгляда, поясняет: — Тебя будут пытать и в конце концов убьют.

— Зато Вирг будет жить, — выдыхаю горячо и улыбаюсь дрожащими губами. — И мой папа… А брату придётся вернуться домой. В наших вельях сохранится мир! Вы хотели убедить князя, что брак с гельерийкой опасен, — я подыграю… Если для того, чтобы остановить множество смертей и новый голод, достаточно одной моей жизни, я согласна.

Он отдёргивает руку и, массируя её, коротко приказывает:

— Садись в карету.

— Лютан…

— Мрак покинет его к полудню, — перебивая, обещает Ширигет. — Мой конь привязан к дереву, и твой вероломный брат доберётся сам. Куда? Пусть сам выбирает. Девушку высадим по дороге. — Щурит глаза: — Что стоишь? Передумала?

— Не передумала.

Бросаю последний взгляд на человека, которого люблю и ненавижу… Но больше всего — надеюсь, что брат вернётся домой и поможет отцу поднять велью. И присмотрит за замком Айсуг, который остался без вельера. В любом случае обратного пути у Лютана нет — если его не казнит князь, то постараются убить лорды. Чтобы замести следы готовящегося покушения.

Когда карета трогается, я обхватываю себя руками и с ужасом думаю, на что решилась. Гетта, неужели я спасаю жизнь того, чьей смерти желают все гельерийцы? Правильный ли выбор я сделала? Худой мир лучше доброй войны? Я этого не узнаю.

Глава 42

Трудно сказать, сколько мы едем. Время будто замирает, когда я обнимаю постанывающую Кирину и схожу с ума от страха и сомнений после принятого решения. Волнами накатывает ужас, который всколыхнули слова Ширигета о пытках. Выдержу ли я это? Ради чего я на это иду? Я же хотела жить… Любить! А теперь соглашаюсь на смерть.

Безмолвно молюсь Гетте, вспоминаю то смиренно коленопреклонённую Никилию, которая отказывалась покинуть храм, то своих родных. О Вирге стараюсь не думать, одна мысль о моём лорде приносит боль настолько сильную, что становится трудно дышать.

Как же хочется вернуть время вспять! Но что можно исправить? Ничего. Я лишь маленькая гельерийка, у которой нет права быть счастливой. Знал ли Вирг о готовящемся покушении на князя? Не потому ли он так легко отпустил меня?

Ведь говорил, что не позволит мне уйти…

Или Вирг, завоевав очередную крепость, охладел к игрушке?

Я так и не знаю, значу ли что-нибудь для лорда.

Видимо, нет. Иначе бы он не позволил Ширигету схватить меня.

Прозрачная капля, щекоча, катится по щеке.

Лучше думать о папе. Лютану придётся вернуться домой, брат будет вынужден снова стать вельером и помогать людям. Остаётся надеяться, что душа его не сильно прогнила.

Всхлипываю и вытираю слёзы рукавом. Кирина что-то шепчет в беспамятстве, но ничего не разобрать. Кроме имени.

Тейг.

Девушка тоже несчастна — мы обе оставили свои сердца в Ройепине, покинули тех, с кем рады бы прожить до глубокой старости.

Карета останавливается, и я благодарна невольному концу своих страданий. Что толку теперь сомневаться? Ширигет не упустит добычу из рук, а Виргу я не нужна. Вот-вот блондин откроет дверцу, возьмёт мою подругу, чтобы оставить её на постоялом дворе.

Убираю с лица Кирины прилипшие к влажной коже локоны, поправляю декольте, жалея, что разорвала завязки. Придётся оставить девушку в таком виде, и это беспокоит. Стоит попросить у Ширигета плащ? Когда дверца скрипом заявляет о появлении лорда Тьмы, поднимаю голову и прошу:

— Не могли бы вы отдать?..

И осекаюсь, увидев перед собою вовсе не блондина. Сердце совершает кульбит и подпрыгивает к горлу, перехватывая дыхание. Замираю, не веря глазам. Если это — видение, то я хочу задержать его как можно дольше, чтобы насладиться им.

— Лорд… Вирг? — растерянно бормочет очнувшаяся Кирина. Приподнимается на локтях и оглядывается на меня. — Что происходит?

— Ты тоже его видишь? — шепчу я, не отрывая взгляда от мрачного лица мужчины. — Мне не мерещится?

По шее ползут мурашки страха, что всё это недоразумение, но в груди становится теплее от надежды.