Право Рима. Константин

Диоклетиан стал прохаживаться по залу, чтобы немного размять затёкшее тело. Отставной император продолжил свои воспоминания. Началом своего правления он всегда считал день смерти императора Кара в 283 году. Через десять лет он назначил цезарей. Если считать от этой даты, двадцать лет истекли в 303 году. Поэтому 303 год был годом виценалий, двадцатилетнего юбилея Диоклетиана. В Риме это событие праздновалось с большим размахом. Оно дало ему возможность встретиться со своим соправителем Максимианом Геркулием и поговорить о церкви. Максимиан всецело поддерживал политику Галерия. Это несколько удивило его и натолкнуло на невесёлые размышления об истинных причинах всего того, что затеял с христианами Галерий. Однако тогда он не стал вдаваться во все детали этих причин, и как показало время, зря, но чтобы в дальнейшем освободить титул западного августа для цезаря Констанция, он заставил Максимиана поклясться, что тот откажется от императорской власти одновременно с ним. Позиция Констанция в вопросе религии была известна всем, он проводил собственную политику молчаливой поддержки христианства. Епископы считали его своим другом, хотя никто, никогда не смог бы подтвердить это мнение какими-либо высказываниями цезаря.

Тот факт, что среди приверженцев христианской веры нашлось так много мужчин и женщин, готовых умереть за неё, для себя Диоклетиан объяснял достаточно просто. Христианство было самым интересным явлением текущего времени. Оно было одной из немногих тем, на которую, можно было рассуждать с абсолютной свободой и бесконечно долго. Вообще говоря, люди жаждут сильных чувств. Обычный средний римлянин, стремившийся к эмоциональной встряске, посещал стадион или театр, и тот же римлянин равнодушно следил за выхолощенными обрядами официального язычества, с их искусственным весельем, стандартными эмоциями и мишурным блеском. Христианство предлагало нечто другое и гораздо более интересное — подлинные, сильные чувства, кипящую страсть, ужасную опасность, настоящие мучения и героев, горящих на костре за свою веру. Религия, которая может предложить людям такие сенсационные развлечения, вероятнее всего обретёт массу последователей.

В соответствии с древней традицией, во время празднования виценалий открывались двери всех тюрем. Убийцы и грабители, выйдя на свободу, сразу начали славить Диоклетиана и Максимиана. Епископов, священников и других опасных преступников, принадлежащих христианству, прежде чем отпустить на свободу, подвергали допросу. Их освобождали только на определённых условиях. Сначала они должны были принести жертву в честь Августа. Местных правителей уведомили, что если потребуется применить «убеждение», чтобы христианин выполнил это требование, то он вправе это сделать. Это был так называемый — третий эдикт. Таким образом, борьба обострилась ещё сильнее. Более слабые духом были освобождены из тюрем, в то время как те, кто был готов страдать до конца, столкнулись со всевозможными видами шантажа и угроз, с помощью которых их вынуждали отказаться от своей веры. Иногда попытки местных властей проявить милосердие выливались в прискорбные эпизоды, когда протестующих христиан волокли в суд, объявляли принёсшими требуемую законом жертву и не всегда вежливо выдворяли из зала. Самых упорных отправляли назад в тюрьму, часто уже в плачевном состоянии, где они яростно молились до следующего раза. Диоклетиан понимал, что пока существовали такие люди, правительство не могло считать себя победившим. Всё, что делал Галерий, не давало необходимых результатов. С точки зрения управления государством Галерий был неэффективен и тогда напрашивался вывод, а стоит ли вообще назначать его августом. Но теперь, когда Галерий уже организовал масштабные гонения во всей империи, император Диоклетиан не смог бы объяснить, почему он не хочет назначать своего цезаря августом. Это, неожиданное умозаключение привело его в такое угнетённое состояние, что за тринадцать дней до официального окончания торжеств он внезапно покинул Рим и направился домой. Ещё не доехав до Равенны, он простудился и хотя его приближенные, как могли, старались облегчить для него путешествие, в Никодемию он прибыл полностью больным и разбитым. Диоклетиан не появлялся на публике до 1 марта, а когда вернулся, был очень слаб, и у всех создавалось впечатление, что император больше не вернётся к активной жизни.