Уже к концу гражданской войны в России Прага стала одним из главных центров русской эмиграции. Именно здесь в ноябре 1919 г. возникла первая студенческая эмигрантская организация — «Союз русских студентов в Чехословакии», а затем и появилась возможность получения богословского образования. В конце 1920 г., после эвакуации из Крыма в Константинополь армии генерала П. Н. Врангеля, российские общественные деятели обратились к чехословацкому правительству с просьбой предоставить нескольким тысячам русских эмигрантов возможность переселиться в республику. В ответ была разработана широкая программа помощи под названием «Русская акция», решение о проведении которой президиум Совета Министров Чехословакии принял 28 июля 1921 г. Одной из главных целей «Русской акции» было предоставление российским студентам, оказавшимся в рядах Белой армии, возможности закончить образование. Акция распространялась и на «научных работников, писателей, журналистов, деятелей искусства» и т. п., оказавшихся в числе беженцев.[782]
В октябре 1921 г. членами Коллегии по обеспечению образования российских студентов в Чехословакии были избраны несколько русских профессоров, в том числе, знаменитый богослов Н. Н. Глубоковский. «Русская акция» стала основой для превращения в первой половине 1920-х гг. Праги в академический центр российской диаспоры — своеобразный «русский Оксфорд».[783]
Следует отметить, что первый президент Чехословакии Томаш Масарик выражал панславистские симпатии, и русский фактор в его внутренней политике был одним из приоритетных направлений.[784]В 1921–1922 гг. из Константинополя по особому набору в Чехословакию было переправлено 5 тысяч русских студентов и около полутора тысяч представителей интеллигенции. В результате в Праге возникло множество русских культурно-общественных и учебных организаций: Коммерческий, Педагогический и Кооперативный институты, Русский профессорский дом, Народный (позднее свободный) университет, Русский юридический факультет, Семинар академика Н. П. Кондакова по изучению древне-церковного искусства Православного Востока (с 1931 г. Археологический институт имени Н. П. Кондакова), русская реальная гимназия с преподаванием Закона Божия и др. В 1922–1923 гг. поддержкой правительства Чехословакии пользовались 4464 русских и 1990 украинских студентов. Всего в этой стране в начале 1920-х гг. проживало до 40 тысяч русских эмигрантов, в 1925 г. — 25 тысяч, в 1930 г. — 15, 2 тысячи, а в 1939 г. — около 8 тысяч. Заметную роль в церковном плане играл Археологический институт имени Н. П. Кондакова, имевший свою иконописную мастерскую и ставший одним из очагов распространения Православия в Европе.
В 1922 г., по инициативе профессора П. И. Новгородцева, был открыт Русский юридический факультет Пражского университета, деканом которого стал сам Новгородцев. Он пригласил для работы на факультете многих лучших русских профессоров, оказавшихся в эмиграции: П. Б. Струве, Т. В. Вернадского, А. А. Кизеветтера, богословов Н. О. Лосского, Г. В. Флоровского, В. В. Зеньковского и протоиерея Сергия Булгакова. На факультете первоначально не планировалась возможность получения богословского образования, но состав корпорации предопределил и ее. На преподавание в Праге богословских дисциплин было испрошено благословение митрополита Евлогия (Георгиевского), управлявшего русскими приходами в странах Западной Европы, и вскоре Владыка благословил преподавать на Русском юридическом факультете богословие, в частности, протоиерею Сергию Булгакову.[785]
Так Прага на несколько лет стала значительным центром православной церковной жизни. Русские профессора, преподаватели и студенты жили в общежитии «Свободарна», предоставленном им в ходе осуществления «Русской акции», где была устроена православная часовня.[786]
Летом 1923 г. в Праге даже планировалось создать высшее русское богословское учебное заведение — сначала Православную Духовную Академию, а затем Высшие богословские курсы при университете. 3 июля епископ Севастопольский Вениамин (Федченков) сообщил в Зарубежный Русский Архиерейский Синод, что ему предложили возглавить это учебное заведение и он условно согласился. Правда, хотя Владыка Вениамин в конце августа 1923 г. приехал в Прагу, открыть курсы не удалось, и епископ в середине сентября уехал заниматься миссионерской деятельностью в Подкарпатскую Русь.[787]