Православные таинства (Беседы о мире и человеке)

Для современного верующего освящение даров выглядит как таинственный обряд и не связывается прямо с богоедством. Но в первые века христианства верующие буквально представляли себе причастие как человеческую жертву. Так, в «Житии святых» приводится видение епископа Кипрского Нифонта, в котором ему якобы был прояснен смысл таинства причащения. Это видение описывается следующим образом: «Во время перенесения даров открылась церковная завеса, и раскрылось небо, и ощущалось великое благоухание. Потом стали сходить вниз ангелы с пением: «Слава Христу богу!» Они принесли прекрасного отрока, поставили его на дискос, а сами окружили престол и служили честным дарам; два же серафима и два херувима, паря над его головою, покрывали своими крылами. Когда наступило время освящения даров и совершения страшного таинства, один из светлейших ангелов приступил и, взяв нож, заколол отрока; кровь он выпустил в святую чашу и, положив отрока на дискос, сам стал снова с благоговением на свое место… По окончании святой службы Нифонт увидел, что отрок вдруг опять оказался целым - на руках ангельских и вознесся на небо» [1].

[1 Жития святых. Книга четвертая. М., 1903. С. 630 - 631.]

Итак, если верить Нифонту, каждый раз во время евхаристии производится убийство Христа, телом и кровью которого подменяется хлеб и вино, приготовленные в жертву при совершении проскомидии.

После освящения даров и молитвы священника об оставлении грехов и помиловании грешников тело и кровь Христа предлагаются святым. Затем царские двери закрываются, и причащаются священнослужители. Оставшаяся часть агнца дробится и вместе с частицами, вынутыми на проскомидии за живых и мертвых, опускаются в потир, т. е. в кровь. Открываются царские двери, и священник появляется перед верующими с потиром в руках, провозглашая: «Со страхом божьим и верою приступайте». Только теперь те, которые приготовились к причащению, со сложенными на груди крестообразно руками подходят к причастию, предварительно произнося исповедальную молитву. Как видим, при таинстве соблюдается строгая иерархия: сначала причащаются святые, затем священники и наконец верующие. Процесс причащения состоит в том, что верующие по очереди подходят к священнику и тот ложечкой - «лжицей» зачерпывает из чаши вино с крошками просфоры и вливает его в рот верующему. По правилам, которые не всегда выполняются, священник должен приложить к подбородку верующего полотенце, чтобы причастие не могло случайно вылиться на пол. Когда-то пролившего кровь господню на пол заставляли вылизывать ее языком. Этим же полотенцем священник вытирает губы верующего и «лжицу». К каким последствиям приводит такое причащение, можно судить по тому, что особенно стремятся получить причастие больные, так как они надеются на исцеление или на облегчение болезни. В рассказе «Таинство святого причащения» А. Серафимович пишет о том, как однажды в деревне он зашел отдохнуть в хату. Хозяева, степенная старуха с провалившимся носом и бородатый мужчина, пили чай. Старуха пригласила гостя к столу и велела дочке налить ему чаю. Вот что пишет автор далее: «К столу смущенно подошла миловидная девушка… с милого лица вместо носа глядели две чернеющие дырочки…

- Давно это у вас?

- Давно, батюшка, - сказала с привычкой печально старуха, - вот как она родилась, - кивнула она на дочь. - Ты не подумай, не от греховного баловства несчастье наше. Почитай дворов десять болестью этой дурной заболело. Вишь ты, приехал о те поры солдат наш деревенский и привез эту самую дурную боль. Рот-то у него весь в ранах - боялись его все, бегали от него - никто с ним не ел, не пил… Дохтори-ца мне потом рассказывала: стало быть, солдат-то как причащался, больного гною из роту и напустил в ложечку…

- В лжицу! - сказал бородатый, потягивая чай.

- Ну, да я не умею по-священному. Напустил в ложечку, а батюшка нам и раздавал с святым причастием. Ну, вот у ней-то нос совсем, а я гундосю.

- Таинство святого причащения, - мрачно сказал бородатый.

- Митюша, садись чай пить, - громко, гнусавя, сказала старуха.

- А? - вытянув шею, напряженно ловил движение ее губ парень.

- Чай садись пить.

- Куды идтить?

- Чай, говорю, пей! - закричала она сердито.

- Отчего это он у вас?…

- От этого же самого. Первенький он у меня. Как девочка приняла причастие, его не было, у свекра жил. А потом привезли, он и принял эту боль. А нам невдомек. Лечили, да кабы как следует, а то лишь залечили. Она и вступила ему в ухи. Тикеть и тикеть из них. Так и оглох.

- Муж-то ваш где? На работе?

- С ума сошел. Все от нас! От нашей болести заразу принял…»

Но ведь к причастию подходят и люди грамотные, которые у себя дома ополоснут чашку, если из нее пил родственник или знакомый, о котором они знают, что он здоров. А в церкви они же берут в рот ложку, которую до этого брали в рот десятки совершенно им незнакомых людей.

БРАК

В сумерки в церковь вхожу.

Малолюдно. Светят лампады печально и скудно,