Предел Бортля

Флетчер сполз и сейчас сидел, прислонившись к той стене, за которой скрылись его похитители. Красно-белые трубы то и дело выбрасывали вверх клубы пара, который на несколько минут плотно укутывал весь переулок. Справа, там, откуда они пришли, показались два луча мощных фонарей, послышались голоса. Спасение было рядом, нужно было лишь крикнуть «я здесь!». Но он не мог. С каждой попыткой в его легких оставалось все меньше воздуха. Он задыхался. В голове, которая была странно ясной, вспыхнула мысль о том, что раз он не может позвать, то нужно просто шуметь! Брендон из последних сил несколько раз ударил кулаком по асфальту, но никто его так и не услышал – фонари исчезли, и его снова окутал полумрак. Флетчеру было безмерно страшно и так же безмерно жаль самого себя. Как это могло произойти, почему и за что? От мечты его отделяли какие-то часы, которые с каждым ударом затихающего сердца превращались в вечность.

* * *

25 декабря 2023 года, 09:10 UTC-5, расстояние до кометы: 0.737 а. е.

Харви открыл ногой скрипучую дверь и вошел в дом. Вместе с ним внутрь ворвалось облако утреннего холодного тумана. Не снимая высоких заснеженных ботинок, он прошел в просторную светлую комнату и свалил груду наколотых дров на металлический лист, уложенный возле камина. Все приходилось делать самому – колоть дрова, носить воду из ручья. Здесь не было ни сотовой связи, ни интернета. Единственной возможностью связаться с цивилизацией, от которой он и сбежал, оставалась небольшая параболическая антенна на крыше дома да старый телевизор. Обычно Петерсен включал его за завтраком, смотрел последние новости и, убедившись в том, что сделал абсолютно верный выбор, с легким сердцем снова выключал его на сутки. Так было и сегодня.

По телевизору говорили о массовых беспорядках в Барселоне, потом выступал какой-то ученый, рассказывавший о том, что наша цивилизация может потерять все спутники, которые комета превратит в мусорную пыль, и это закроет для нас космос на сотни лет. «Еще одна обнадеживающая новость», – подумал Харви, подбрасывая свежие дрова в камин. Сюжет закончился, и приятный женский голос ведущей произнес: «Мы снова возвращаемся к событиям минувшей ночи в Нью-Йорке. На текущий момент власти города заявляют о более чем двух сотнях погибших и тысяче раненных в ходе ночных беспорядков. В город впервые с Детройского бунта[35] введена армия и тяжелая военная техника. Палаточный лагерь протестующих взят штурмом, производятся задержания. В Нью-Йорке объявлено военное положение. Напомню, что вчера вечером боевые группы протестующих прорвали оцепление «зеленой зоны». В ходе беспорядков были разграблены сотни магазинов, банков и ресторанов. Ущерб все еще подсчитывается. Среди погибших – известный британский журналист, «голос свободы», Брендон Флетчер. Его тело было обнаружено утром, в одном из переулков Манхэттена, с ножевым ранением в грудь. Мы продолжаем следить за развитием событий…». Харви выключил телевизор.

Он снова вышел на улицу, прислонившись к деревянному брусу. Перед его глазами стоял тот уверенный в себе человек, которого он встретил на берегу Темзы, кажется, вечность назад. Брендон нравился ему и, даже учитывая то, что между ними произошло, казалось, что тот его тоже уважал. Это было уважение двух профессионалов, пусть и оказавшихся по разные стороны баррикад. Флетчер, в отличие от Харви, добился того, чего хотел – получил славу и деньги, но по злой иронии судьбы был убит теми, кого сам и создал. «Посеявший ветер пожнет бурю» – за две тысячи лет ничего не изменилось. И эта буря захлестнула его с головой. Петерсен еще долго неподвижно стоял, думая о чем-то своем. На голубом небе светило яркое солнце, разгоняя утреннюю изморозь. Сосульки на крыше веранды понемногу оттаивали, блестя и переливаясь словно крохотные бриллиантовые сталактиты. Еще немного, и начнется капель. Оплачет ли кто-нибудь человека, который был известен всем, а умер в страхе и одиночестве в грязном переулке Плавильного котла[36], переплавившего и его жизнь в уже никому ненужное золото?