Предел Бортля

Витторио встал рано даже по своим меркам. В эти выходные он не наблюдал, так как большую часть неба заслоняла дымка, к тому же подсвеченная полной Луной. А еще сегодня он ждал гостя. В его душе было двоякое чувство: с одной стороны, ему было приятно внимание такого известного журналиста, тем более журналиста, с детства увлеченного астрономией. С другой же стороны его пугало пусть мягкое, но все же явное психологическое давление. Мистер Флетчер, конечно, завуалированно, перемежая разговор хвалебными эпитетами и красивыми, но пустыми словами, явно склонял Витторио к сотрудничеству. Скало не имел опыта общения с подобными людьми – всю жизнь он был темной лошадкой, хорошим, но абсолютно неизвестным ученым, всегда остававшимся в тени. Он делал свое дело и делал его хорошо, за что его ценили и уважали коллеги-ученые. Флетчер же предлагал популярность и благую цель – рассказать всем о том, что скрывают от простых смертных решением политиков.

Профессор был уверен в своих расчетах: после того письма он получил около двух десятков новых измерений, присланных ему лично наблюдателями со всего мира. Обработав их, Витторио еще больше укрепился в своих выводах. Но даже если он прав, нужна ли ему самому такая огласка и публичность? Если он согласится, то дороги назад уже не будет, и его жизнь изменится, возможно навсегда. Именно это его страшило и лишало сна.

Когда Скало уже собирался выйти из дома, сесть в машину и спуститься вниз за свежеиспеченной ароматной бабой и зепполе, в дверь позвонили. Он взглянул на часы – было начало десятого. Флетчер что-то напутал со временем? Витторио подошел к двери и приоткрыл ее, не став снимать тонкую металлическую цепочку. На пороге стояли трое мужчин, один из которых был одет в полицейскую форму. Витторио, конечно же, сразу узнал этого немного грузного человека – это был начальник местной муниципальной полиции. Он часто видел его в городке, а ранней весной принимал у себя дома, когда полиция проводила рейд по поиску незаконных мигрантов в заброшенных домах, которых здесь было немало. Витторио жил уединенно, поэтому лейтенант любезно оставил ему свою визитку, которую, при должном желании, еще можно было постараться отыскать в ворохе различных бумаг. Он и заговорил первым.

– Доктор Скало, прошу прощения за столь ранний и неожиданный визит, но обстоятельства требуют, – фраза показалась Витторио незаконченной. – Это комиссар Кабрини, из комиссариата Неаполя с коллегой, у них к вам несколько вопросов. Волноваться не нужно, это просто формальность, – казалось, что тучный лейтенант, по лицу которого стекала струйка пота, чувствовал себя не в своей тарелке и хотел поскорее покинуть это место. Второй мужчина достал из внутреннего кармана своего пиджака удостоверение офицера полиции и протянул его Витторио.

– Доброе утро, сеньор Скало, вы позволите нам с коллегой войти?

– Да, да, конечно, проходите… – Витторио был немного растерян и даже не взглянул на протянутое ему удостоверение. – Проходите. – Еще раз машинально повторил он, сняв цепочку и широко распахнув дверь.

– Лейтенант, большое спасибо за то, что представили нас. Вы свободны. – Немолодой полицейский, насколько мог, вытянулся по струнке и неуклюже отдал воинское приветствие.

Такси уже въехало в предместья Неаполя, двигаясь на восток. Флетчер смотрел по сторонам. На этой земле он был только раз, когда, приехав из Рима, посетил Помпеи и амфитеатр древней Капуи, где когда-то давным-давно выступал сам Спартак, и где он начал свое легендарное восстание. Эта история была одной из самых любимых в его детстве. Сейчас он сам хотел разжечь новое восстание свободы слова над диктатом политиков. Это был всего лишь лозунг для наивной общественности, а для него самого просто работой. Чем жарче будет пламя, тем больше огласки и известности он получит, а значит, как бы это ни звучало банально, тем серьезнее пополнится его банковский счет. Машина свернула с шоссе и выехала на узкие улочки Авеллы. Путь лежал через весь городок на север, поднимаясь по склону хребта. Дома закончились, а дорога сузилась настолько, что по ней мог с трудом проехать даже один автомобиль. Слева и справа, насколько хватало взгляда, тянулись бескрайние полосы виноградников, а вдали виднелись руины когда-то величественного замка, от которого безжалостное время оставило лишь часть стены да высокую круглую башню, возвышающуюся над окрестностями, как давно забытый на посту часовой. Брендон взглянул на часы: было без четверти двенадцать – он был пунктуален как настоящий английский джентльмен. Уже через пять минут такси остановилось у небольшого приземистого домика.

Витторио прошел в гостиную и жестом предложил своим гостям присесть за стол. Молчаливый и загадочный гость, имя которого он еще не знал, воспользовался предложением, но комиссар остался стоять.

– Дорогой Луиджи, я думаю, что все формальности соблюдены, вы сопроводили меня и представили нашему доброму хозяину. Я прошу вас дать нам время поговорить тет-а-тет.