Предел Бортля

Петерсен спокойно следил глазами за перемещениями директора МИ5. Лицо агента, как всегда, выглядело дружелюбно, с приятной и открытой улыбкой. Харви понимал, что ему нечего ответить Говарду. Он взбешен, и он прав. Если бы точно так же обратились к его руководству, то он даже не был уверен, что человека на его месте кто-то бы просто удосужился принять, причем на самом высоком уровне. Кстати, каков был замысел Говарда, согласовавшего эту, похоже, абсолютно бессмысленную встречу, если он с самого начала не собирался идти ни на какой компромисс? Вряд ли он наивно полагал, что нечто, не раскрытое руководством АНБ, раскроет простой агент, пусть даже и являющийся старшим офицером? Петерсена просто бросили на съедение льву в надежде на какое-то чудо. Но чуда не произошло.

– Господин директор, я понимаю ваши чувства и в целом разделяю их. Я ни в коем случае не хочу выказать какое-либо неуважение вашей службе, и уж тем более – Короне. И это не мое решение. Я скажу лишь то, что имею право сказать. – Говард вернулся на свое место. Спокойный и сдержанный тон Петерсена, который ему нравился своей невозмутимостью, медленно, но верно тушил огонь. – Действия журналиста, замечу, скандального журналиста, угрожают не только нам, а, не побоюсь этого высокого слова – всему человечеству. Его цель – разгласить секретную информацию, доступ к которой он получил преступным путем. Эта информация, еще и поданная им под определенным острым соусом, вызовет панику, беспорядки и анархию. – Петерсен хорошо видел, что сумел завладеть вниманием Говарда. Тот внимательно слушал его, а сам Харви ходил по самому краю пропасти. Никакой конкретики, но развернутое описание того, что их неминуемо ждет, если Флетчер все же заговорит. – Все это придет и в ваш дом, и поверьте мне, мы не сможем этого сдержать. Я с вами максимально откровенен, но это все, что я могу сказать. Мы просим лишь изолировать этого человека на несколько недель. Мне кажется, что это весьма невысокая цена за сохранение стабильности нашего мира. – Петерсен замолчал, смотря прямо в глаза Говарда, на которого так же пристально смотрели присутствующие офицеры. Тот медленно, аккуратно подбирая и взвешивая свои слова, заговорил лишь спустя минуту.

– Мистер Петерсен, на моем столе лежит личное дело мистера Флетчера, – он положил ладонь на зеленую папку. Будучи человеком старой закалки, Говард работал только с бумажными документами, не признавая цифровых носителей. – Он чист перед законом. Да, его репутация спорна, он замешан в скандалах, но перед законом он чист. У меня нет никаких оснований, да я просто не имею права на те действия в отношении него, о которых просит ваша служба. Если мне будет дан приказ сверху, то я как солдат подчинюсь, но я вынужден ответить отказом на вашу просьбу. – Петерсен понял, что его тирада не сработала. Он вывалил все козыри, которые мог, но Говард оказался слишком прямолинейным и не гибким человеком.

Директор МИ5 встал из-за стола, его примеру последовали офицеры центрального управления, присутствие которых для Петерсена так и осталось загадкой. Говард не хотел или боялся говорить с агентом АНБ наедине? По крайней мере, никакой совещательной составляющей от их присутствия он не заметил. Харви тоже поднялся из-за стола. Сэр Эндрю остановился около него и тихо произнес:

– И вот еще что, агент Петерсен. Прошу услышать меня – если вы решитесь вести свою игру на моей территории и за моей спиной, то вы сильно пожалеете. Вы здесь лишь гость. Не забывайте об этом. – Он пошел к двери, на ходу бросив лишь «всего доброго». Офицеры вышли вслед за ним, им на смену в кабинет вошел все тот же высокий и стройный молодой человек, сопровождавший агента сюда. Петерсен грустно кивнул ему. Аудиенция была окончена.

– Ну, пойдемте. – И он вышел в коридор.

Через полтора часа, в назначенное время Харви находился в пустой кабинке колеса обозрения на высоте сто двадцать метров над землей. Он боялся прослушки со стороны спецслужб Королевства, так что не решился вести разговор из своего номера или арендованного автомобиля. Дождь разогнал туристов, и он, пропустив две кабинки-капсулы, решил в одиночестве полюбоваться красотами укрытого тяжелым туманом мегаполиса с высоты птичьего полета.

– Фитч, слушаю, – в трубке раздался знакомый, чем-то рассерженный, голос.

– Он отказался. Я ничего не смог сделать. Имперский дух взял свое. – У Харви еще оставались силы шутить.

– Понятно. Да, мы тоже получили их официальный ответ. Королевские павлины. – Фитч неприлично выругался и сделал небольшую паузу. – Принято решение провести операцию самостоятельно. В твое непосредственное подчинение будут переданы трое наших агентов. Детали получишь в электронном виде. Вам необходимо быть готовыми к проведению спецоперации по нейтрализации и изолированию цели в течение не более чем двенадцати часов после получения кодового слова, которое может быть передано и по открытым каналам связи. Кодовое слово начала операции – «звездопад».

* * *