Предрассветные боги (СИ)

Шатающийся вокруг со скучной мордахой мальчишка поскакал на зов. Неведомо, о чем бог размышлял, но о деле явно забыл. Однако поднятого из вонючей ямы мужика из-за кромки вернуть успел. Тот был не старше ватажников — тоже где-то под три десятка лет — но всю башку у него обметало сединой. Неровно стриженые волосы сбились в колтун, вся рожа исполосована, на спине и боках живого места не найти. Ступни обожжены, руки переломаны. Собственно, достали его уже бездыханного, а таких боги прежде никогда не подымали. Не любили они этого дела, дескать, коль человек пошел за кромку, так тому и быть. Но тут Перунка отчего-то все переиначил, хотя его о том никто и не просил.

— Давайте мне этих, — повелительно указал он, кивнув на валяющихся воинов. — Они вдосталь покуражились. Значит, не зря пожили на свете, хватит с них.

Тишь над плавильными ямами стояла мертвая. И полоняники, коим растирали тела для тока крови, и сбившиеся в кучку местные сакха, и неподвижные воины с вылезающими наружу глазами — все зрили чудо. Мальчишка с белыми волосами навис над, почитай уже, мертвяком и водил по грязному голому телу руками, вполне равнодушно разглядывая небо и реку. Рядом скрючился воин с заледеневшими глазами и посеревшим в единый миг лицом. Вот только-только он умоляюще таращился на пришельцев, не в силах пошелохнуться и даже пискнуть. Только-только тот ужасный мальчишка коснулся его груди, и здоровый мужик моментом испустил дух. И теперь на лице подыхающего раба проступает первый жидкий румянец. Его пришлые родичи сияют довольными рожами, а у прочих встают дыбом волосы. А и то, есть от чего! Всяк, кто не дурак понимает, кому под силу подымать мертвых: лишь самым сильномогучим колдунам, да и те нередко плошают. Но при том трудятся над хворым до седьмого пота, пичкают его всякими зельями на самых ядреных травах. А тут, поди ж ты, единым наложением рук справился, и кто?!

— Он чего, Небора подымет? — сглотнул Вихор, вцепившись в руку Ильма.

— Подымет, — пообещал тот, отдирая от себя пальцы с обломанными острыми ногтями.

— А он кто? — заглянул в глаза Драговита Косан. — Колдун? Павер?

— Он наш бог, — как о чем-то простом молвил Драговит. — Бог Белого народа, что вернулся к нам. О том, что боги-то наши давным-давно нас покинули, ведаете ли? Ну да. То все в Белом народе навряд ли позабыли, куда б нас не разметало. А тут видишь, какое дело, парень: вернулись наши боги. Вновь взяли нас под свою руку. Потому мы и вас отыскали малым числом. Неужто, думаешь, без него мы вклинились бы так далеко в земли сакха?

— То-то я поверить не мог, — пробормотал Косан, едва дыша. — Чтоб всемером с дитем и сюда добраться.

— А чего он малой? — допытывался рядом кто-то из парней.

— А он любым может быть, — негромко вещал Зван. — Обычно малец. А то и воином может предстать — головой под небеса. Или огненным псом в полнеба. Или еще чем — всего не упомнишь. Богу ж личину сменить, как вам под носом утереть. Ну, да понасмотритесь еще дорогой, понадивитесь на Перуна-громовержца. Особенно повезет, коли его кто недалекий гневаться заставит — тут уж такое диво на всю жизнь запомните.

— А чего, других-то мужиков не осталось? — выпытывал меж тем у кого-то Рагвит.

— Не, — глухо отвечал ломающийся голос парнишки. — Тока вот Небор да Стоин с Русаном. Да и мы с ними. Чего мы, не мужики вам?

— А остальные?

— Это, коих раньше угнали?

— Когда раньше?

— Так с десяток лет тому. Когда эти твари наши селища разорили. Тогда немногие мужики к ним попали. Всех же побили. Живым-то никто им даваться не желал. Они тока раненых увезли с десяток. Так те давно за кромкой. Почитай, сразу же тогда и ушли — кто как.

— С десяток лет, — задумчиво прикинул Рагвит. — А эти трое?

— Так мы недавно пришли. Небор, Стоин и Русан тогда у нас только и остались. Они баб в лесу прятали с детишками — вождь приказал. Небор старшим был — восемнадцать, полный охотник. И Стоин с Русаном посвящение тогда тока-тока прошли. Вот они нас и растили — кого уберечь смогли. А нынче мы наших пошли выручать, да вот попались. Мужиков наших нет, а бабы где-то тут, да мы не вызнали. Прихватили нас, как мы не сторожились.

— Мы вызнали, — оглушил парнишку Рагвит. — И тоже скоро вызволим. За ними уж отправились.

Куницы, было, зашумели, но тут застонал Небор, и они смолкли, вглядываясь в тело своего вождя. А уложенный рядом Стоин и вовсе разлепил веки, ловя мутным взглядом движение. Перунка теперь трудился на обе стороны — второй полоняник никак не мог ожидать своей очереди. А прочь от бога Ирбис отволакивал уже третьего бездыханного посеревшего воина.

— Воды! — приказал бог.

А Парвит — как знал — уже подтаскивал полну кожану бадейку.

— Драговит, там у тебя мазь Ожегина!