Прекрасная и несчастная пленница (СИ)

  В этот момент дверь отворилась и с улыбкой учительницы вошла пиратка Perla.

  - Alexandre, я вижу, что моя ученица прекрасно справляется с ролью аристократки! - Perla небрежно швырнула штаны на голову брата, а на кровать бросила корзину с вещами, в которых Virginie Albertine de Guettee узнала платья и нижнее белье из своего сундука. - Я ее обучила давать отпор мужчинам, и она на тебе провела практическое занятие.

  Изготовление из крестьянки графини идет быстрее, чем я ожидала! - Perla помогла к стонущему Alexandre, помогла натянуть штаны, и он покорно надел их задом-наперед.

  Согнувшись радугой, капитан поплелся к двери, и перед тем, как уйти, развернулся и дико захохотал - сначала, как зверь, а потом - успокоено, словно человек.

  По телу Virginie Albertine de Guettee пробежала дрожь любовного волнения, слишком уж хорош красавчик капитан.

  К счастью, эту дрожь ни Perla, ни Alexandre не заметили.

  Когда дверь за Alexandre закрылась, и его шаги и стоны удалились на лестнице, Perla с интересом посмотрела на Virginie Albertine de Guettee:

  - Удивляюсь, как ты смогла устоять перед моим братом и не поддаться страстному желанию броситься ему на шею, затем целовать и ласкать его до изнеможения!

  Женщины падают к его ногам, как перезревшие плоды манго.

  Может быть, ты не любишь мужчин, и предпочитаешь женщин?

  Камеристки быстро перенимают извращения и дурные привычки своих хозяек! - Пиратка задумчиво накрутила локон платиновых волос графини на палец, и от ответа Virginie Albertine de Guettee зависело - вырвет ли Perla волосы с корнем, или погладит по головке.

  А что могла ответить Virginie без языка?

  Она замычала и мотала головой из стороны в сторону, словно сбрасывала с макушки прилипшую лягушку.

  Графиня слишком молода, чтобы думать об извращениях и о любви, и ей противны любые отношения до свадьбы.

  Perla загадочно улыбнулась и отпустила из плена волосы графини:

  - Сейчас у нас урок одевания леди!

  Стой неподвижно, как стояла в бочке для купания, и постарайся, чтобы твое тело не реагировало на мои прикосновения! - В каюте жарко, и пиратка сбросила с себя рубашку, осталась в высоких сапогах и в кожаных мужских штанах.

  Под правой грудью Perla Virginie Albertine de Guettee заметила небольшую родинку, а дальше она не хотела смотреть.

  Отвернулась к иллюминатору и позволила пиратке-камеристке, одевать себя.

  Один раз, чтобы не выходить из роли крестьянки, графиня сделала попытку помочь Perla затянуть корсет.

  - Я же сказала - стой смирно, - пиратка даже не догадывалась о маленьких хитростях пленницы, - леди не должна пальцем шевелить! - Perla не леди, поэтому шевелила своими длинным тонкими пальцами.

  Несколько раз упругая каучуковая грудь пиратки упиралась в спину графини, и Virginie не могла понять, нравятся ли ей прикосновения Perla, или вызывают омерзение.

  Наконец, процесс одевания, с трудом для Perla, закончился.

  Разумеется, Virginie Albertine de Guettee отметила несколько ошибок пиратки, но не хотела и не могла бы сказать ей об этом.

  Не задушила веревками корсета - и хорошо!

  Графиня отвернулась от иллюминатора и наткнулась на голую грудь Perla.

  От усердия на груди пиратки выступил пот.

  - Теперь учись кушать, а не жрать! - Perla с удовольствием вошла в роль учительницы, не подозревала, что и пленница играет свою роль. - Леди кушают мало и изысканное.

  Даже если голодная, леди не станет есть грубую крестьянскую пищу, например, мясо кита, а я стану. - Perla оторвала огромный кусок мяса и начала с аппетитом кухарки кушать.

  Китовый жир стекал по подбородку, падал на грудь пиратки, а Virginie Albertine de Guettee вспоминала, не из этого ли китового жира изготавливают амбру для парфюма.

  - Благородные кушают устриц, - Perla брезгливо пододвинула к графине блюдо с раскрытыми устрицами и половинкой лимона. - Ты, наверно, видела, как твоя госпожа кушала эту гадость, но сама ты не пробовала.

  Пришел твой час давиться морскими гадами!

  Устриц не жуют, а сначала брызгают на них соком лимона, чтобы устрица страдала, корчилась в ужасных адских мучениях перед смертью, а затем ее спускают по пищеводу в желудок, то есть в ад, что одно и то же для устрицы. - Perla показала, как нужно глотать мясо устриц, закашлялась и быстро запила неприятную для себя пищу вином из кувшина.

  Лицо пиратки скривилось, словно она проснулась на дне моря.

  Virginie Albertine de Guettee заставила себя распахнуть глаза до выпучивания, старательно изображала удивление - так поступила бы любая крестьянская девушка.

  Графиня знала не менее двадцати сортов устриц, и могла закрытыми глазами попробовать, а потом описать, что за сорт устрицы, когда ее выловили, и откуда она прибыла.

  Моллюски, которые принесла пиратка, оказались не самые плохие, но и не из лучших.

  Virginie с удовольствием капнула в раковину сок лимона, затем с наслаждением впустила в себя долгожданную мякоть устрицы.

  Блаженство от изысканного кушанья преобразилось в улыбку, и графиня, как можно быстрее, постаралась смять эту улыбку и превратить ее в гримасу отвращения.