Прекрасная и несчастная пленница (СИ)

  Virginie оказалась сжатой с двух сторон - в спину упирались теплые доски каюты, спереди вжималась спящая пиратка.

  От досады Virginie Albertine de Guettee закусила нижнюю губу и зарыдала.

  Проснулась она от неясного предчувствия беды, отметила, что раньше у нее не было бед, а сейчас даже появилось предчувствие их появления.

  Virginie распахнула глаза до состояния удивления, и есть чему удивиться.

  Около кровати с подносом стояла помятая Perla.

  Лицо ее после, вчерашнего спектакля с обязательным принятием алкоголя, зеленело.

  - Запомни, госпожа! Аристократкам по утрам подают кофе в постель! - пиратка с трудом ворочала сухим языком, но свою роль Наставницы и камеристки не забыла. - Извольте, кофей выпить! - Но поставить поднос с чашкой дымящегося кофе и булочкой пиратка не смогла.

  Ее опять качнуло, или это корабль качнулся, но поднос и кофе полетели на Virginie Albertine de Guettee.

  Второй ли это акт ночной кошмарной пьесы с издевательством над Virginie, или вышло случайно, но на Virginie Albertine de Guettee летела кипящая беда.

  Графиня, аристократка с удивлением приняла бы кофе на грудь, но Virginie уже вжилась в роль крестьянки, которую переучивают на леди, поэтому с визгом отпрыгнула от падающего снаряда.

  Тело спасла, а на кровати расползлось омерзительное коричневое пятно, его неискушенное пираты могут истолковать в силу своей испорченности.

  На пятно упала Perla и опять заснула - копила силы для предстоящих битв.

  Следующие три недели прошли без спектаклей, и пиратка хвалила ученицу за усердие в учении, как стать леди, и за успехи.

  Virginie Albertine de Guettee тосковала, корабль несся на полных парусах, и каждый миг отдалял его дальше и дальше от ее родного дворца.

  Страшно представить, какое расстояние сейчас их разделяет, учитывая, что на своем корабле Virginie уплыла тогда уже совсем далеко.

  Два капитана не беспокоили девушек, и графиня начала надеяться, что все образумится к лучшему.

  На двадцать второй день пути Virginie без эмоций смотрела в иллюминатор на брачные игры акул и ждала, когда появится Perla с обычным обедом: устрицы и лимон для графини, и мясо моржа или кита для пиратки.

  Дверь тихонько скрипнула, а пиратка распахивала дверь ногой, и от необычного звука по сердцу Virginie Albertine de Guettee царапнули когти лукавого.

  В каюту втиснулся капитан Thomas - предвестник печали, что уже плохо.

  На женственном лице капитана написано то, что порядочным девушкам читать нельзя.

  В правой руке капитан Thomas держал меч, а в правой - щит, больше похожий на толстый железный прут, чем на классический щит.

  Virginie Albertine de Guettee вжалась в стенку, старалась держаться от капитана и его страшных орудий на максимальном для леди расстоянии.

  Культурный мужчина на свидании с девушкой не оголяет свой меч.

  Улыбка мертвеца прилипла к лицу капитана, и он, потому что играл роль злодея, а злодеи, прежде чем совершить ужасное, должны обстоятельно о нем поговорить, раскрыл рот:

  - Мой друг капитан Alexandre слишком снисходителен к тебе, Virginie!

  Его девушка не лишала полноценных мужских органов, как лишила меня. - Взгляд Thomas упал ниже пояса графини, словно бы графиня родилась мужчиной, а потом потеряла мужское природное. - Alexandre спас тебя от зубов камнеедов, не дал мне насладиться твоими мучениями.

  Я не стану ссориться с лучшим другом, потому что вынужден плыть с ним на одном корабле, но я поссорюсь с тобой.

  Жизнь тебе сохраню, но исключу из нее плотские удовольствия и возможность наслаждаться узами семейного брака.

  Не нарушу договор с Alexandre, не убью тебя, но ты должна страдать, не получать радости от общения с противоположным полом, как не получаю я. - Шикарные усы капитана Thomas зашевелились, как усы сома.

  Графиня не много поняла из его угроз, ее больше удивило, что Thomas не способен жить с женщинами, и поэтому живет с мужчинами - так она поняла его слова, по-женски.

  - Моя подруга лишила меня мужского конца, а я избавлю тебя от женского начала! - Капитан Thomas переходил к завершающей стадии своего выступления, и оно имело успех, потому что подействовало на графиню так, как не задевало ее раньше за живое ни одно театральное представление.

  Капитан наступал, и Virginie Albertine de Guettee сползла по стенке на пол, что облегчило задачу злодея.

  Только тогда, когда Thomas направил железный штырь и меч в низ живота девушки, она поняла глубокий смысл того, о чем капитан говорил, и догадалась, что он хотел.

  Он желал железом изувечить ее внутри, чтобы снаружи не было видно страшных ран, а они бы жили в ней и терзали ее плоть, убивали бы медленно, но верно.

  Ее бы продали, получили бы за нее деньги, а она бы скончалась от страшных мучений, еще не дойдя до ложа падишаха, от разорванных ран внутренних органов, от мести капитана Thomas.

  Virginie Albertine de Guettee закричала бы с ужасом, но она не умела кричать от страха, потому что воспитывалась без страха.

  Лишь глухое недоуменное мычание вырвалось из уст девушки без языка.