Прекрасная незнакомка

Итак, Алекс скрылся в лифте, а его мать недвижимо сидела, поглядывая на проходивших мимо нее безликих, незнакомых, спешивших войти или выйти из вестибюля, несущих цветы, подарки, магазинные пакеты с тапочками и пижамами. Дважды заметила она женщин на сносях, вошедших неуклюже, с напрягшимся лицом, каждая вцепясь в руку мужа, а у того в другой руке была сумочка с туалетными принадлежностями. Шарлотта с нежностью вспомнила подобные моменты собственной жизни, но нынче ощущала себя старой и усталой, думать могла только о своей внучке, что лежит этажем выше на койке. А Кэ по сю пору к ней не явилась. Еще через несколько часов должна прилететь из Вашингтона. Джордж заходил, конечно, но лишь изучал клинические данные, расспрашивал дежурного врача и медсестер, а девочку мало чем поддержал.

В нынешних обстоятельствах Джордж вправду не подходил на роль отца своей дочери. Не мог положительно влиять на ее самочувствие.

— Мама! — Она вскочила, услышав, как ее окликает Алекс, и прочла горесть в его лице. В душу ей вновь закрался страх.

— Как она?

— Все так же. Но где чертова Кэ?

— Я же говорила тебе, Алекс, она в Вашингтоне. Джордж немедленно сообщил ей все, после того как ему позвонили из полиции, но у нее не получалось выбраться раньше сегодняшнего вечера. — Миновало больше суток после того кошмара. Взгляд Алекса остекленел.

— Ее расстрелять мало. А Джордж, черт дери, где? Санитарка сказала, он знай прибежит и убежит, только в бумаги посмотрит.

— Ну, мало что еще он смог бы совершить. Разве не так?

— А у тебя какие мысли? — Оба помолчали. Он не стал описывать ей, что, стоило ему войти, Аманда разразилась истерическими рыданиями, пришлось сделать еще один укол. По крайней мере, она узнала Алекса, с таким отчаянием ухватилась за его руку. Посмотрев на него, Шарлотта Брэндон опять прослезилась, села на один из пластмассовых стульев, стоящих в вестибюле, и высморкалась.

— Ох, Алекс, как это происходит такое?

— Да потому, мать, что кругом чокнутые. И потому еще, что у Аманды такие родители, которым на все плевать.

Шарлотта мягко возразила, когда Алекс сел на соседний стул.

— Ты действительно в этом убежден?

— Сам не знаю, в чем убежден. Но знаю вот что: чтобы там сердце ни подсказывало Кэ относительно ее ребенка, нет у нее права безраздельно, в одиночку управлять воспитанием дочери. Даже если она как мать ответственна перед своим ребенком. И Джордж ничем не лучше. — Шарлотта кивком согласилась с ним. Она подумывала о том прежде, но нисколько не предполагала, что может стрястись подобное. Заглянув в глаза Алекса, она подметила нечто, доселе незамеченное.

— Алекс, ты собрался вмешаться? — Вдруг она догадалась об этом. Будто давно уже знала.

— Именно, — сказал он тихо и решительно.

— Что же ты задумал? — Что оно ни будь, она верила: совершится нечто радикальное, полностью отвечающее интересам Аманды. Шарлотта глубоко доверяла своему единственному сыну.

— Я увезу ее с собой.

— В Сан-Франциско? — поразилась Шарлотта Брэндон. — Каким образом.

— Я уже обдумал. Пусть-ка попробуют остановить меня. Раззвоню о случившемся со страшной силой, и поглядим, каково это понравится моей сестричке-политичке. — Кэ в ногах у него будет валяться, ясней ясного. Мать наклонила голову, подтверждая это.

— Думаешь, тебе возможно ухаживать там за девочкой, Алекс? Ведь это не просто травма от катанья на коньках. Одновременно нужно ожидать последствий в эмоциональной сфере.

— Сделаю все, что смогу. Добуду ей хорошего психиатра, буду к ней относиться со всею любовью. Вреда это не нанесет. Даст ей больше, чем она имеет здесь.

— Но ведь я могла бы взять ее к себе.

— Нет, ты не сможешь, — откровенно заявил он. — Ты не справишься с Кэ. Она как начнет на тебя давить, да и заставит дать согласие на возвращение Аманды к ней через какую-нибудь неделю.

— Ну, это еще надо посмотреть, — Шарлотта почти что не обиделась.

— Зачем рисковать? Почему не устроить перемену уж вчистую и за милую душу? До Сан-Франциско поди доберись-ка.

— Но ты там, Алекс, будешь при ней один… — Тут, еще не закончив фразу, она вдруг предположила нечто, в глазах объявился немой вопрос, а сын не замедлил улыбнуться. У них с матерью было давнее взаимопонимание.

— Один? — Он ничего не собирался скрывать от матери. Как то бывало и прежде. Они оставались всегда друзьями, он поверял ей все, даже тайну о Рафаэлле.

Вот и Шарлотта заулыбалась.

— Не совсем ясно мне, какими словами высказать то, о чем я подумала. Твоя… ну, твоя знакомая… Эта…

— Бог в помощь, мать! — Он усмехнулся. — Если ты имеешь в виду Рафаэллу, то да, мы видимся с нею. — Не хотелось добавлять, что она к нему только вот вернулась после двухмесячной убийственной разлуки. Не хотелось, чтобы мать или кто-нибудь еще ведал, что некогда Рафаэлла пребывала в сомнениях. Это ранило его гордость, его душу, но ставшую фактом его связь с замужней женщиной, да еще столь известной, как Рафаэлла, не станет же он держать в секрете от своей матери. С серьезным видом обратился он к ней: