Прекрасное и истина

Рассказывают, что однажды, когда они оба наблюдали за продвижением праздничного кортежа, с его богато разубранными лошадьми, Платон, посмеиваясь, сказал ему: «Добрый день, пес!», а Диоген ответил ему в тон: «Добрый день, конь!».

[Речь в данном случае должна, вероятнее всего, идти не о Диогене, а об Антисфене, который издевался над Платоном за его гордость: «Увидев однажды в процессии норовистого коня, он сказал Платону: “По-моему, и из тебя вышел бы знатный конь!” – дело в том, что Платон постоянно нахваливал коней»[149].]

Но учил он всегда при помощи действия.

[ «Софисту, который силлогизмом доказал ему, что он имеет рога (имеется в виду знаменитый софизм “рогатый”: “чего ты не потерял, тó ты имеешь; ты не потерял рогов, стало быть, ты имеешь рога”. – Прим. пер.), он ответил, пощупав лоб: “А я таки их не нахожу”. Таким же образом, когда кто-то утверждал, что движения не существует, он встал и начал ходить[150]. Рассуждавших о небесных явлениях он спросил: “Давно ли ты спустился с неба?”»[151].] Его встреча с Александром достаточно известна.

[Имеется в виду знаменитый ответ Диогена Александру Македонскому. «Когда он грелся на солнце в Крании, Александр, остановившись над ним, сказал: Проси у меня, чего хочешь; Диоген отвечал: Не заслоняй мне солнца»[152]. Возможно, в том числе и поэтому великий полководец, по слухам, сказал: «Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном»[153].

Как и его «Я ищу человека».

[ «Среди бела дня он бродил с фонарем в руках, объясняя: “Ищу человека”». В этом факте, опять-таки через «прямое» действие, выражен излюбленный «тезис» Диогена, «опредмечивая» который «однажды он закричал: “Эй, люди!” – но, когда сбежался народ, напустился на него с палкой, приговаривая: “Я звал людей, а не мерзавцев”». Или: «Выходя из бани, на вопрос, много ли людей моется, он ответил: “Мало”, а на вопрос, полна ли баня народу: “Полна”»[154].]

Но его жизнь содержит в себе один менее очевидный урок, заключающийся в том, что уважение допускает все, как только начинаешь его испытывать. Ибо все прекрасные зрелища удерживаются очень прочно. И в уважении находят такое счастье и столь быстрое вознаграждение, что человек рискует подвести под него все, если хотя бы чуть-чуть дал в этом слабинку. Именно поэтому Диоген мог сказать: «Что хорошо, так это труд».

[Ср.: «Он говорил, что никакой успех в жизни невозможен без упражнения; оно же все превозмогает»[155].]

Но не будем понимать сказанное превратно. Труд без свободы суждения – это труд напрасный.

[Это прекрасно понимал и Диоген. Ср.: «На вопрос, что в людях самое хорошее, он ответил: “Свобода речи”. <…> Он говорил, что ведет такую жизнь, какую вел Геракл, выше всего ставя свободу»[156].]

Стоики

Зенон из Кития, Клеанф и Хрисипп были названы тремя колоннами портика (по-гречески – «стоя»).