Преображение мира. История XIX столетия. Том I. Общества в пространстве и времени

Перед Первой мировой войной, когда престиж Европы был на высоте, строительство городов в западном стиле по собственной инициативе являлось наряду с практическими требованиями времени еще и политическим сигналом. Хороший пример в этом случае – Каир периода до начала британской оккупации в 1882 году. Здесь за несколько лет, с 1865 по 1869 год, был реализован градостроительный дуализм в чистой форме, подобие которому можно найти, пожалуй, только в некоторых столицах французских колоний. После того как французы под предводительством Наполеона Бонапарта в 1798–1800 годах нанесли городу тяжелый урон, первый модернизатор Египта паша Мухаммед Али (годы правления 1805–1848) сделал на удивление мало для столицы страны, население которой уменьшалось. Господствующий стиль в градостроительстве начал меняться, но медленно: вошли в употребление стеклянные окна, изменилась внутренняя планировка жилых домов, была введена нумерация зданий. По воле паши французские архитекторы возвели колоссальную мечеть в новомамлюкском стиле, который в Египте был объявлен национальным. Кроме этих изменений, облик Каира при Мухаммеде Али и двух последовавших за ним правителях изменился незначительно[1103]. Глубокий след в городской истории Каира оставил паша Исмаил (годы правления 1863–1879, с 1867‑го правил под титулом хедива, вице-султана Египта), мечтавший преобразить Каир в город западного типа[1104]. Между лабиринтом узких улочек Старого города, по которому в свое время не могла проехать карета Мухаммеда Али, и рекой Нилом паша Исмаил приказал заложить Новый город с геометрической планировкой. С одной стороны в Каире царил мир темных улиц, по которым можно было пройти только пешком, с другой стороны – мир освещенных бульваров, приспособленных для движения карет. Здесь – пыль, там – зеленые парки. Здесь – вонь, выгребные ямы и открытые сточные канавы (как, впрочем, незадолго до того и в Париже), там – чистый воздух и канализация. Здесь – караваны как средство связи с внешним миром, там – железная дорога. В Каире, так же как и в Стамбуле этого времени, строительство прямых проспектов-авеню с уводящей вдаль зрительной осью было эстетической революцией.

Хедив Исмаил лично убедился в преимуществах европейской урбанистики, посетив Всемирную Парижскую выставку 1867 года. В Париже он консультировался с главой парижского городского планирования бароном Османом. Вернувшись в Египет, он послал своего министра публичных дел, деятельного и талантливого Али-пашу Мубарака, во французскую столицу для основательного изучения города. Целью лихорадочной строительной активности в Каире было стремление уложиться к открытию Суэцкого канала, запланированного на 1869 год. К этому моменту Каир должен был предстать модерной жемчужиной Ближнего Востока. Хедив ни на чем не экономил, по его воле были сооружены здания драматического и оперного театров, парки, новый дворец и два первых моста через Нил[1105]. То, что все это способствовало банкротству Египта, – другая тема. Отчасти Исмаил преследовал тактическую цель, желая убедить европейцев в стремлении Египта к модернизации и войти наконец в «волшебный круг» европейских держав. В то же время он был глубоко убежден в превосходстве модерности, примеры развития которой видел в странах, лежащих к северу от Средиземного моря. Градостроение было в его глазах идеальным инструментом для реализации модерности и одновременно для того, чтобы наглядно продемонстрировать ее символическую мощь. Исмаил не отказался от модернизации даже Старого города. При нем там проложили несколько прямых улиц, что трудно было представить себе в период правления Мухаммеда Али. Осознана была и необходимость улучшения санитарных условий во всех частях города. Так появились водонапорные станции и трубопровод, снабжавший город питьевой водой. Дальше, однако, санитарные мероприятия не пошли и по понятным причинам слабо отразились на внешнем облике города[1106]. Поэтому резкий контраст между старым и соседним с ним новым городом сгладился незначительно[1107]. В период британской колонизации, наступивший в 1882 году, новая администрация переняла структуры Каира времени правления Исмаила и Али-паши Мубарака, не добавив к ним чего-то существенно нового и заботясь скорее о сохранении «средневековых», «мамлюкских» элементов старого города. «Колониальный» Каир был творением египетского властителя, который верил в прогресс, признавал современную европейскую цивилизацию мерилом совершенства, но при этом стремился (хотя в долгой перспективе и безуспешно) не стать политически зависимым клиентом великих держав.

Подобные судьбе Каира истории самостоятельных инициатив, нацеленных на реализацию европейских образцов, можно проследить в ряде других городов Азии и Северной Африки.

• Бейрут. В отличие от Каира это был новый город, который стал витриной османской модерности и буржуазным зеркальным отражением Марселя на другой стороне моря.