Читаем Преподобный Серафим полностью

В этих призывах к жизни духовной святых отцов и подвижников, может быть, самым трудным является их настойчивое утверждение о необходимости скорбей для стяжания Царствия Божия.

Нам в глубине души всегда хочется рассматривать скорбь как нечто такое, чего не должно бы быть в нашей жизни, нам все-таки хочется избрать дорогу полегче и как-то странным кажется не на словах, а в жизни соединить дело нашего спасения с этими нашими неприятностями, с этими житейскими затруднениями.

Легче в беседе, в отвлеченном размышлении установить эту связь, чем истинно переносить ее в действительности.

Как-то странным кажется: какая может быть связь нашего спасения с сокращением по службе, нашего спасения и недоедания детей наших, нашего спасения и наших болезней – и многого скорбного, что нам несет наша жизнь.

И все-таки это есть та истина, которая всеми святыми отцами и подвижниками всегда свидетельствуется и подтверждается – истина, открытая нам и в Слове Божием, ибо там говорится, что «многими скорбями надлежит нам войти в Царство Божие».

Об этом же скорбном пути спасения говорит и преподобный Серафим.

«Мир душевный, – говорит он, – приобретается скорбями. Писание говорит: пройдохом сквозь огнь и воду и извел еси ны в покой. Хотящим угодить Богу путь лежит сквозь многие скорби. Как ублажать нам святых мучеников за страдания, которые претепели они ради Бога, когда мы не можем стерпеть и огневицы?»

Вот это смущающее душу утверждение вновь стоит перед нами. Мир душевный. А кто же может иметь сей мир, как не тот, кто стоит как бы при дверях этого Царствия Небесного? Весь душевный мир не дается внешними житейскими устроениями: можно прекрасно устроиться в смысле земного своего благополучия и испытать такое внутреннее смятение, такой внутренний разлад, что ни о каком мире душевном не будет речи. И, напротив, в условиях крайнего неблагополучия можно иметь истинный душевный мир.

Душевный мир – это есть особое состояние, зависящее от внутренней нашей настроенности, и посему этот душевный мир и есть уже как бы вхождение в то Царство Небесное, в каковое войти можно, по словам преподобного Серафима, через многие скорби.

Эти многие скорби, при условии, если человек будет переживать их не как какие-то случайные неприятности, зачем-то досадно встречающиеся на его пути, если он будет сам переживать их, связывая с делом спасения, тогда в каждой скорби нашей найдется нечто, что можно положить в основу внутреннего душевного мира.

Найдется это и в наших болезнях, найдется и во всевозможных материальных испытаниях, найдется и во всевозможных личных неприятностях в отношениях с людьми – везде найдется в них научающее нас смирению, терпению, прощению и, главное, научающее уповать всегда и во всем на волю Господа.

«Оскорбление от других, – говорит преподобный Серафим, – должно переносить равнодушно и приобучаться к такому расположению, как бы они до нас не касались».

Вот первая из подвижнических задач на скорбном пути жизни человеческой. Особенно в теперешнее время, при условиях нашей квартирной жизни, житейские мелочи, эта постоянная вражда разве не ставят перед человеком задачи освобождения души от постоянного возмущения наносимыми нам оскорблениями?

Ведь жизнь слагается не из геройских поступков, слагается не из великих подвигов, а в большей своей части из этих мелочей. И если в этих мелочах создается скорбь, то и решение этого вопроса возрастает до значения истинного духовного подвига.

Если человек будет постоянно в состоянии духа, соответствующем правилу:

«Оскорбление от других должно переносить равнодушно и приобучаться к такому расположению, как бы оно до нас не касалось», – то, подумать только, как изменится все жизненное самочувствие наше.

«Если невозможно, чтобы не возмущаться, то, по крайней мере, надобно удерживать язык, по глаголу псалмопевца, «смятохся и не глаголах».

Здесь ответ на вопрос, часто предлагаемый духовникам: как быть, если не удается побороть внутреннее чувство раздражения и вражды, – лучше ли все-таки заставить себя не выразить этого вовне или это будет как бы некое лицемерие и не лучше ли прямо и открыто обнаружить то душевное состояние, которое у тебя есть?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука