Прежде, чем их повесят

— Я должна попросить прощения за свой наряд, но в жару кантийские одежды настолько удобнее. За годы, проведённые здесь, я к ним сильно привыкла.

Её извинения за свой внешний вид — это всё равно, что извинения гения за свою глупость.

— Не стоит упоминания. — Глокта поклонился так низко, как только мог, с учетом бесполезной ноги и острой боли в спине. — Наставник Глокта, к вашим услугам.

— Мы очень рады, что вы к нам присоединились. Все мы очень обеспокоены после исчезновения вашего предшественника, наставника Давуста. — Полагаю, некоторые из вас обеспокоены меньше других.

— Я надеюсь пролить свет на эту загадку.

— Мы все на это надеемся. — С непринуждённой уверенностью она взяла Глокту под локоть. — Прошу вас, позвольте мне всех представить.

Глокта не дал сдвинуть себя с места.

— Благодарю вас, магистр, но думаю, я и сам справлюсь. — Он своими силами — какие уж у него были — добрался до стола. — Вы, должно быть, генерал Виссбрук, глава обороны города. — Генералу было за сорок, он несколько облысел и обильно потел в вычурном мундире, застёгнутом, несмотря на жару, на все пуговицы до самой шеи. Я тебя помню. Ты был в Гуркхуле во время войны. Майор Личной Королевской, и все отлично знали, какой ты засранец. Похоже, в конце концов ты неплохо устроился, как всегда засранцам и удаётся.

— Рад, — сказал Виссбрук, едва отрывая взгляд от документов.

— Всегда приятно возобновить старое знакомство.

— Мы уже встречались?

— Мы вместе сражались в Гуркхуле.

— Неужели? — По потному лицу Виссбрука прошла судорога. — Вы… тот самый Глокта?

— Я именно, как вы и сказали, тот самый Глокта.

Генерал удивлённо моргнул.

— Э-э-э, ну, э-э-э… как поживали?

— В ужасных страданиях, спасибо, что спросили. Но, вижу, вы процветаете, и это для меня громадное утешение. — Виссбрук моргнул, но Глокта не дал ему времени на ответ. — А это должно быть лорд-губернатор Вюрмс. Большая честь, ваша милость.

Старик был карикатурно дряхлым — усохшее тело в огромной парадной мантии, словно высохшая слива в ворсистой кожуре. Его руки заметно дрожали, несмотря на жару, а голова облысела, за исключением нескольких белых прядей. Он прищурился, глядя на Глокту слабыми слезящимися глазами.

— Что он сказал? — лорд-губернатор растерянно посмотрел вокруг. — Кто этот человек?

Генерал Виссбрук наклонился к нему так близко, что его губы почти касались уха старика. — Наставник Глокта, ваша милость! Замена Давусту!

— Глокта? Глокта? А где Давуст, чёрт его дери? — Никто не потрудился ответить.

— Я Корстен дан Вюрмс. — Сын лорд-губернатора произнес своё имя так, будто оно было колдовским заклинанием, и протянул Глокте руку, словно бесценный дар. Он небрежно развалился в своём кресле — светловолосый и красивый, загорелый и пышущий здоровьем, гибкий и атлетичный в той же степени, в какой его отец был древним и высохшим. Я его уже презираю.

— Как я понимаю, когда-то вы были отличным фехтовальщиком. — Вюрмс осмотрел Глокту сверху донизу с насмешливой улыбочкой. — Я и сам фехтую, и здесь никто не может со мной сравниться. Может, устроим поединок? — Я бы с удовольствием, мелкий ублюдок. Если бы у меня была цела нога, я мигом выбил бы из тебя всё дерьмо.

— Раньше я действительно фехтовал, но, увы, мне пришлось от этого отказаться. Здоровье не позволяет. — Глокта и сам в ответ улыбнулся своей беззубой улыбкой. — Впрочем, думаю, я мог бы дать вам несколько советов, если хотите улучшить своё мастерство. — Вюрмс в ответ на это нахмурился, но Глокта уже продолжал:

— А вы, должно быть, хаддиш Кадия?

Хаддиш был высоким, стройным мужчиной с длинной шеей и усталыми глазами. Он носил простую белую робу и скромный белый тюрбан, намотанный на голову. Он выглядит не более процветающим, чем остальные местные в Нижнем Городе, и всё же, в нём есть определённое достоинство.

— Я Кадия, и жители Дагоски выбрали меня говорить от их лица. Но я уже не называю себя хаддишем. Священник без храма — это не священник вовсе.

— Неужели мы снова будем говорить о храме? — простонал Вюрмс.

— Боюсь, будем, раз уж я сижу в совете. — Он снова посмотрел на Глокту. — Так значит, в городе новый инквизитор? Новый дьявол. Новый носитель смерти. Ваши приходы и уходы мне не интересны, палач.