Презирая дымы и грозы

Вечером к ним опять пришли гости — развлекать Бориса Павловича и Прасковью Яковлевну. Тут уж они снизошли до эстрадного стиля исполнения, самодеятельного, или балалаечного, как они говорили. Пели современные популярные песни: «Я буду долго гнать велосипед», «На дальней станции сойду» и другие.

А на третий день гости уезжали. С утра чуток перекусили и начали прощаться.

— А давайте мы напоследок споем вашу любимую военную песню? — предложил один из певцов.

— Только рад буду!

— Так назовите ее.

— «Марш артиллеристов».

И зазвучали прекрасные слова:

Пробьет победы час, придет конец походам.

Но прежде чем уйти к домам своим родным,

В честь нашего Вождя, в честь нашего народа

Мы радостный салют в победный час дадим!

Артиллеристы, Сталин дал приказ!

Артиллеристы, зовет Отчизна нас!

Из многих тысяч батарей

За слезы наших матерей,

За нашу Родину — огонь! Огонь!

И опять их провожали всем селом, и опять пели фронтовые и солдатские песни:

Путь далек у нас с тобою,

Веселей, солдат, гляди!

Вьется знамя полковое,

Командиры впереди.

Солдаты, в путь, в путь, в путь!

А для тебя, родная,

Есть почта полевая.

Прощай! Труба зовет,

Солдаты — в поход!

И вот, уже за селом, Борис Павлович и Прасковья Яковлевна в последний раз помахали провожающим из окон автомобиля, а те проникновенно запели песню «Ой, вы гуси, до свиданья»:

В час предутренних туманов

Гуси в край родной летят:

«До свидания, Лиманы,

Улетаем мы назад».

Ой, вы, гуси, до свиданья,

Прилетайте к нам опять!

Оправдайте ожиданья

Слышать вас и вас встречать.

Вы, Борис, и вы, Прасковья,

Будьте счастливы всегда,

Вам желаем мы здоровья

На грядущие года.

Ой, вы, гуси, до свиданья,

Прилетайте к нам опять!

Оправдайте ожиданья

Слышать вас и вас встречать.

До свиданья, до свиданья!

Легких вам путей-дорог.

Светлых дней и процветанья,

И добра на ваш порог.

Ой, вы, гуси, до свиданья,

Прилетайте к нам опять!

Оправдайте ожиданья

Слышать вас и вас встречать.

Машина Бориса Павловича начала постепенно отдаляться от провожающих, тихо сигналя, словно постанывая, словно страдая по-человечески. Потом стремительность ее возросла, и скоро уезжающие и провожающие казались друг другу маленькими движущимися точками — и те, и другие растаяли на родных просторах, слились с ними воедино. И стали одним целым.

А планета вращалась и покачивалась, оставляя в прошлом недавние праздничные дни.

Искупаться в Тихом океане

Светлана окончила школу и начала готовиться к поступлению в вуз. Конкретного желания, куда идти, у нее не прорисовывалось — как все талантливые дети, она одинаково хорошо знала школьные предметы и могла поступать хоть на технаря, хоть на гуманитария. А поскольку школу она оканчивала у дедушки и бабушки, где и они учились в свое время, и их дети, то Прасковья Яковлевна и Борис Павлович были возле нее первыми советчиками.

Кто-то из них высказал мысль, что есть профессия, где надо знать и математику, и остальные предметы в равной мере, — это экономика. А в экономике самое сложное и важное направление — это сельское хозяйство, поскольку в нем заложен такой независящий от человека фактор, как погода. Погоду в руки не возьмешь, это вещь не материальная. И тут с кондачка цифирью сыпать не будешь. А чтобы ее учитывать, да еще закладывать в планы, надо иметь как физическое родство со стихиями, так и иное качество ума, стоящее над человеком. И иную смелость. Как этот конгломерат назвать, неизвестно, но без него нельзя.

— Ни в какой другой отрасли Бог так близко не соприкасается с человеком, — рассуждала Прасковья Яковлевна, — как в земледелии, в хлебопашестве. Чувствовать Его руку дано не каждому, а лишь избранникам.

В этой мистике рассуждений был свой резон, и мистикой они оставались не по человеческому решению — просто Бог не всем открывается, это правда.

Так был выбран сельскохозяйственный институт.