Презумпция виновности

Весь следующий день прошел в разговорах, обсуждениях и подготовке праздничного стола. одиннадцать вечера они сели, по обычаю, за праздничный стол, чтобы до начала Нового года проводить старый. Катюшка спела новые новогодние песенки, затем куда-то удалилась с Игорем. Без двадцати двенадцать они явились с какими-то свертками, из которых извлекли белую ватную, сверкающую бусами корону, которую Катюшка со словами: "Ты будешь Снегурочкой" надела на голову бабушке. Дедушке и маме она надела шапочки зайчиков, сама водрузила на головку беленькую шапочку, из-под которой струились длинные кудри голубых шелковых искусственных волос, и тут же стала похожа на куклу Мальвину, а Игорь надел красный колпак Деда Мороза. В этом маскараде все почувствовали себя в атмосфере новогодней сказки, и стало весело и радостно. После шампанского, выпитого одновременно с последним боем часов, Инга Сергеевна слегка захмелела, и в психологический комфорт, который она всегда испытывала, когда вся семья была в сборе, опять вплелось чувство тревоги и тоски: "Как же мы будем жить, когда они уедут", — вдруг промелькнуло у нее. Но она тут же упрекнула себя за эту мысль: "Боже, о чем я думаю. Пусть будет что угодно, только бы они убежали из этого ада". Она позвала Катюшку, посадила на колени, ласково прижалась щекой к ее нежному личику и объявила:

— А сейчас мы споем вместе: "Во поле березонька стояла, во поле кудрявая стояла. Люли, люли стояла, люли, люли стояла…".

После этой песни они спели "Катюшу", потом "Миллион алых роз", потом "Чунга-Чанга — славный остров". Потом все встали в кружок и пели, конечно же, "В лесу родилась елочка". Спать улеглись только к утру. Проснувшись, все обнаружили под елкой подарки от Деда — Мороза, радостно рассмотрев их, выпили чаю и пошли с Катюшкой на прогулку. Вдоль серых от растаявшего снега и пасмурного дня улицах бродили нетрезвые люди с оттекшими и несвежими лицами. Ничто не радовало глаз, не напоминало о празднике в этой убогой деревне. Продрогнув от сырости и испортив себе настроение, они вскоре вернулись домой и снова накрыли праздничный стол.

Когда все уселись, Инга Сергеевна попросила Игоря налить ей немного вина и, встав, сказала с влажными от слез глазами:

— Ты, знаешь, дочь, что я — абсолютная атеистка. Но сегодня я хочу сказать тебе и твоей семье: пусть Бог пошлет вам удачу в этом году. Вы — хорошие, трудолюбивые честные люди. Никогда, доченька, ты не подвела меня ни в чем и всегда оправдывала мои надежды. Ты достойна лучшей жизни. Мы не все могли тебе дать из того, что хотели. Но мы дали тебе самое большое приданое — это ты сама, твоя душа, твоя честность, твое трудолюбие, твоя интеллигентность, твоя преданность родителям и семье. И это то, с чем ты можешь отправиться в любое путешествие по жизни, а все остальное придет. — С этими словами она подошла к Анюте, крепко поцеловала ее, и они обе расплакались.

— Ну что ж, нам пора. Уже пять часов. Самолет улетает в одиннадцать, — сказал Александр Дмитриевич, энергично встав из-за стола.

— Вы уезжаете быстро? — спросила Катюшка с гримасой огорчения на личике.

— Ну да, мы же приехали к тебе специально на Новый год. Мы так договорились с Дедом Морозом. Он нам разрешил командировку только на Новый год. А завтра уже праздник кончается и нам нужно на работу. Но очень скоро мы к тебе снова приедем, — сказала Инга Сергеевна.

Серьезность и важность тона бабушки вызвали аналогичную реакцию у внучки, и она так же серьезно сказала:

— Ладно, я буду ждать вас скоро.

x x x

Сразу же после Нового года, словно в компенсацию детям за все их страдания, события стали развиваться с такой быстротой и так удачно, что Инга Сергеевна даже боялась говорить об этом вслух, чтобы не сглазить. В институте то ли под воздействием совета кого-то из президиума Академии наук, куда Игорь неоднократно обращался за помощью, то ли директор одумался, не желая прослыть "немодным", то ли потому что начальству уже было ни до кого, так как нечем было платить зарплату, либо по другим неизвестным причинам, но дирекция подписала Игорю разрешение на выезд на работу в США по контракту. Игорь тут же отправил все необходимые документы профессору Флемингу в США.