Причал

К

огда мне было двадцать с лишком,Служил я в грозненском полку
И все завидовал усишкам
Своих дружков по котелку.
Отдавши дань сапожной чистке,
Фуражку сдвинув набекрень,
По увольнительной записке
Я уходил в воскресный день.
Свирепым зноем обожженный,
Точь-в-точь кавказец записной,
Я чувствовал себя пижоном.
Я наслаждался новизной:
Тень тополя — не тень чинары,
Трамвайный звон — не рев осла.
Я шел, где шел творец Тамары,
Где пахнут нефтью промысла.
Вот только местные казачки
С презреньем отвергали нас:
Под взором сумрачной гордячки
Робел безусый ловелас.
Но страсть моя воображала
Мюридов мстительный набег:
Спасал красотку от кинжала
Очкастый смуглый человек…

Однако близок час урочный, —

Воскресный отдых мал, увы.
Я завершу его в молочной
Куском подсолнечной халвы.
Вокруг друзья однополчане:
Кто кофе пьет, кто молоко.
Пора и в полк. Идем в молчанье.
Идти, увы, не далеко.

Глядим тоскливо на казачек,

И каждый алчен, как мюрид…
Но это ничего не значит,
А просто юность в нас горит.

ИЗ ЮНОШЕСКОГО ДНЕВНИКА

Н

е верится, а жизнь моя уходит,А чувства юности уже не те, не те,
А будущее глаз с меня не сводит,
А я все ближе к серой пустоте.
Что ж, если мне дано сильней, чем многим,
Гореть от жаркой искры бытия
И не дано быть мудрым, твердым, строгим,
То, может, в этом неповинен я.
Всех тех, кто видит зло в моей печали,
Тех, кто меня же ею попрекнет, —
Благодарю за то, что выручали,
Что грозных мыслей облегчали гнет.

ДУШЕСПАСИТЕЛЬНЫЕ МЫСЛИ