Приглашение госпитальера

Невидимый поток силы гнул его к земле. И не мог согнуть. Предметы раздваивались в глазах, теряли привычные очертания и цвета, наполнялись иным, непостижимым смыслом. Перед ним была та же соборная площадь, и вместе с тем в нее было вложено множество миров, которые сладкоголосо взывали к его душе, звали к себе. Но госпитальер стоял, опершись о стоящего на коленях Филатова. Разведчик тоже держался. Он стонал, и стон его звучал громом. Да и вообще, в природе вещей воцарилось царство Грома. Гром шелестящих листьев. Гром падающей воды в фонтане. Гром дыхания, со свистом вырывающегося из легких.

Эта напасть не щадила никого.

Но госпитальер продолжал стоять.

Предметы бесповоротно изменили свою суть. Сомов уже не разбирал, что есть что. Правда, визуально угадывались и собор, и площадь, но они стали совершенно другими...

И из этого чудовищного морока возникли глаза.

Пришел Он. Поднялся, как чудище из бездонной черной океанской пучины.

Он стоял в нескольких метрах, если был смысл в этом исчислении, перед госпитальером. Их разделяло восемь истертых тысячами ног ступеней собора.

Бездонные серые глаза, в которых тонуло все. И в глазах этих был холод пустоты, мороз Космоса. И еще - оттенок любопытства.

Он протянул руку. И шагнул навстречу. Госпитальер понимал, что идет его смерть. Но сделать ничего не мог...

А потом обрушились небеса. Грохот стоял такой, что казалось небосвод затрещал и осыпался.

И обладатель бездонных глаз отпрянул... И стал удаляться. Удалялись глаза. И стихала ураганная сила, которая исходила от него.

Еще раз грохот.

И предметам стала возвращаться их суть. Сомов начал воспринимать окружающее так, как воспринимал его раньше. Он вернулся в свой мир.

С глаз спала пелена. Очертания вновь приобрели четкость. И госпитальер увидел "замороженный" город. "Замороженные" тела. Увидел продолжающего стоять на коленях Филатова.

В руке у разведчика был пистолет "Гром", который только что оправдал свое название...

- Живой? - прохрипел Сомов.

- Выжили, - с трудом, едва шевеля спекшимися искусанными губами, из которых сочилась кровь, произнес разведчик. - Мы были в центр урагана.

- И уцелели.

- И уцелели, - Филатов с трудом встал, качнулся, приложил руку к животу... Судорожное дернулся - его едва не стошнило. - Как плохо.

- Мы не "замерзли".

- Да... Но пора убираться отсюда...

Они шли по знакомым улицам. Их путь лежал к административному центру города, к пирамиде, где ждал вертолет, который, возможно, удастся завести.

- Проклятый Главарь этого городишки! Он так и не эвакуировал никого! - с горечью воскликнул госпитальер, к которому в полной мере вернулась способность двигаться и думать.

- Он не поверил, - глухо произнес Филатов.

- Зато теперь - вот...

Тела, тела, тела...

- Быстрее! - неожиданно резко бросил госпитальер. - Здесь вскоре может стать горячо.

Они перешли на бег.

И тут послышался до жути знакомый писк. Переходящий в адский скрежет, напильником трущийся об обнаженные нервы.

Сомов невольно обернулся. И увидел поднимающиеся, как в самых жутких ночных фантазиях, фигуры.

Филатов выстрелил навскидку и прикрикнул:

- Тряси костями шустрее, доктор!

Сомов ощущал так, будто за ним гонится сонм бесов. Визг и скрежет теперь доносились со всех сторон. "Замороженный" город будто решил перемолоть пришельцев, отказавшихся попасть под его колдовскую власть.

Опять выстрелы - Филатов дал очередь по мелькнувшим силуэтам, и один из них рухнул.

Дыхание срывалось. Башмаки скользили. Госпитальер споткнулся и полетел вперед, расцарапав в кровь ладони. Поднялся и ринулся дальше. Рядом слышались тяжелые шаги - это бежал Филатов.

Переулок. Парк. Улица... Вот и пирамида. И перед ней взлетная площадка с пузатым черным вертолетом Управления общественного спокойствия.

Визг вокруг становился все громче. Филатов бежал, озираясь по сторонам и не уставая посылать короткие очереди. Он расстрелял один магазин и на ходу прищелкнул второй. За это время один из "растопленных" почти настиг беглецов. Разведчик ссадил его очередью в грудь.

Когда ладонь госпитальера коснулась черной лакированной обшивки вертолета, по телу прокатилась сладостная волна. Спасение было совсем близко...

- Заводись, родимый, - умолял Филатов, прыгнувший на кресло пилота и быстро щелкающий переключателями.

Рокот проснувшейся турбины приглушил для госпитальера кошмарный визг и скрежет, исторгаемый глотками растревоженных зомби.

Вертолет начал раскручивать винты.

- Они... они выдавливают чужаков! - срывающимся голосом крикнул госпитальер.

- Мы и сами рады выдавиться, - хмыкнул Филатов, продолжая играть рычажками.

Грохот двигателя становился все сильнее.

И скрежет становился все ближе.

И вот с двух улиц, сходящихся к пирамиде, возникли трое "растопленных".

- Многовато их сегодня! - зло воскликнул разведчик.

- Они будто ощутили в нас опасность...

По другой улице, раскачиваясь, подоспели еще несколько зловещих фигур.

Филатов сглотнул, видя, что "растопленные" замерли неподвижно. И заскрежетали все сильнее. Этот скрежет теперь забивал звуки винтов и двигателя. А фигуры стояли, раскачиваясь...