Приглашение госпитальера

Труба, которую держал Ловчий, представляла из себя нечто по силе и воздействию походящее на ручной разрядник средней мощности. Исходя из этого тактическая картина вырисовывалась следующая. Пятеро безоружных людей на открытой местности. Против них опытный воин с разрядником. Цена жизни этих пятерых? Она равна одному нажатию пальца. И эту арифметику не изменишь.

- Он не оставит нас в живых, - всхлипнул Сириус.

Моряки и не помышляли о бегстве. Они вообще ни о чем не думали - страх выбил все их мысли. Капитан, сцепив пальцы, раскачивался из стороны в сторону – что-то у него сдвинулась в уме. Его помощник упал, как было приказано, на колени, и склонил голову, хлюпая носом. Сириус сидел на корточках, крепко обняв самое дорогое, что у него есть – туго набитый артефактами рюкзак. Москвитяне гордо стояли на ногах, но их гордость ничего не меняла.

Послышался каркающий звук, усиленный техникой. Не сразу все сообразили, что это смех. Ловчий смеялся.

Его птаха застыла метрах в десяти от жертв. Голова чудовища на тонкой шее с зубовным скрежетом поворачивалась. Глаз не было, если не считать за глаза уродливые наросты. С шеи осыпалась какая-то труха. Птица Проклятого явно была не из плоти и крови. Она походила на динга – эдакое каменное идолище.

Ловчий наслаждался моментом. Теперь можно было рассмотреть его внимательно. Острое, будто специально затачивали, длинное, худое лицо с синеватым оттенком. Огромные водянистые глаза. Толстые сиреневые губы, изогнутые в змеиной усмешке. Длинные волосы завиты в две косы и связаны в узел на затылке. На неестественно широких квадратных плечах серебрилась тонкая кольчуга. Непонятно было - тот ли это субъект, который призывал московитян преклонять колени около Сокровищницы или его кровный брат.

- Хоть бы звук прикрутил, - хмыкнул Филатов, продолжающий просчитывать ситуацию и не находивший в ней каких-либо удачных ходов. Получалось, что Ловчий поставил мат.

Ловчий обвел прозрачными глазами своих пленников, и пророкотал задумчиво:

- Все не нужны…

Он еще раз внимательно оглядел жертв, прицениваясь. И у Сомова опять зашевелился в голове тяжелый склизский змеиный клубок. Чужое присутствие! Невидимые пальцы все глубже проникали в голову. Мысли путались.

Тут госпитальера будто током ударило. Вспомнились разом все уроки по ментальной защите, которыми его грузили в центре по исследованию паранормальных явлений на Лысой Горе... Не думал, что получится, но попробовал. Поставил глухую защиту… Ловчий откинулся в седле, лицо скривилось от боли. Он поднял трубу, и госпитальер зажмурился, ожидая выстрела разрядника.

Но Ловчий не выстрелил. Он еще раз посмотрел на людей и повторил:

- Хозяин сказал одного.

Госпитальер понял, что сейчас все умрут, кроме одного. Ловчий сделал выбор. И госпитальер знал, что он выбрал его.

Труба уставилась черным зрачком на Филатова…

- Урод! – взвизгнул Сириус.

Ловчий недоуменно покосился на него.

И тут Сириус, нащупав что-то в своем рюкзаке, выбросил вперед руку…

С его ладони сорвался праздничный шар, переливающийся всеми цветами радуги и разбрасывающий искры, как новогодний фейерверк. И с шипением вонзился в бок чудовища.

Полетели во все стороны каменные ошметки. Птица Проклятого упала на передние колени. И воздух прорезал на уровне восприятия низкий визг. Он давил на сознание, в нем были неизмеримые ужас и боль, которые просачивались напрямую в сознание, минуя слух и органы чувств.

Молния – это в ответ выстрелил ловчий. Но заряд угодил в землю в нескольких метрах от людей, потому что скакун его рванул вверх.

- В лес! – крикнул Филатов.

На этот раз его послушались все…

Возможно, они бы и установили рекорд на стометровке. Но Ловчий не дал им этого сделать. Он быстро овладел своим скакуном, и чудище ринулось обратно. Сверкнула молния, прочертив дымящуюся полосу перед беглецами. Сириус споткнулся и упал, выпустив рюкзак. Если у него и были еще в запасе сюрпризы, типа шара-гранаты, то воспользоваться им он все равно бы не успел.

Птица Проклятого летела медленно и низко. Ловчий опять наслаждался своей безоговорочной властью.

Тут Филатов заметил, что индикатор батарей на гравитационном поясе уже давно мигает. И в следующую секунду ракетой устремился ввверх.

Ловчий такого не ожидал и ничего не успел предпринять. Филатов столкнулся с ним. Чудовище вскрикнуло и ринулось в небеса, унося на себе двух сцепившихся врагов.

Еще более протяжный и страшный вой огласил окрестности.

Птица Проклятого уменьшалась в размерах. Потом от нее отделилась фигура… Нет, две фигуры. Одна держала другую.

Где-то в тех метрах от земли батареи опять подвели, и Филатов, державший на руках безжизненное тело Ловчего, рухнул на землю, подняв пыль.

Скакун дал в голубой выси неба круг почета, далеко наверху. Люди напряженно ждали, не ринется ли он вниз. Успеют ли они тогда укрыться в лесу, или озверевшие тонны одушевленного булыжника примутся перемалывать их в пыль.

Но Птица Проклятого, видимо решив, что достаточно погоревала о своем седоке, отправилась восвояси…