Приговорённые к счастью

«Через своего должника (см. трактирщик) Фернандо выдвинул обвинение в колдовстве… Имел ряд тайных любовных встреч с потерпевшей (взятки тюремщику). Советовал жертве признать вину, убеждал, что это лучший способ оправдаться (намеренная ложь). Исследовались: мыслепоток (грубо, уровень эмоций), пульс, давление, потоотделение, реакция зрачков, мимика и внутренняя речь на мышцах гортани. После выявления психопатического расстройства показатели пульса, давления, потоотделения не использовались из-за их слабой реактивности…

Давал обещание подкупа судей. Эмоции мыслепотока противоречивы, наиболее вероятный вывод: намеренная ложь, маскированная отыгрываемой ролью…

Внушал жертве, что та „настоящая ведьма“, ссылаясь на её красоту и магическое обаяние, которым он якобы подчинён (намеренные манипуляция и лесть, прямой обман, искажение действительности)… Убеждал, что та легко покорит судей своей воле (намеренная ложь для преуменьшения бедственного положения, искажение действительности)…

Для развития психотических состояний через тюремщика опаивал вином с добавкой психоактивных веществ: производных опиоидов, каннабиноидов и прочих (неустановленных). Доказано вторичное соучастие тюремщика…

Перед казнью передал жертве через палача фальшивую маковую настойку. Основные компоненты: атропин, кофеин, галлюциногены (среди прочих – псилоцибин; остальные не установлены); вызывают хаотическое возбуждение центральной нервной системы, острый психоз, галлюцинации…»

Читать это дальше не было сил, руки Бальтазара дрожали.

– Как вы догадались? – хрипло спросил он сияющего от радости Вернера.

– Слепая удача, – неопределённо махнул тот и усмехнулся. – Когда много денег, вдруг находится бессчётно способов их тратить. Попробовали тут, попробовали там… Кстати, вам привет с экрана от Ивана Иваныча. Поднял его с постели. Он был сначала недоволен, но после срочной предоплаты сразу стал доволен, хе-хе…

– Сколько я вам должен? – встревожился Бальтазар, решив, что тот, верно, намекает на свои расходы. – Такое жизнеописание, должно быть, немало стоит?

– Вы, пожалуйста, не предлагайте мне за это деньги! – с достоинством воскликнул Вернер, являя образ, уязвлённый до глубины души. – За своё человеколюбие я расплачиваюсь сам!

– Судя по толщине бумаг, примерно половина от воскрешения, – заметил Альберт, с недоверием глядя на Вернера.

– Если знать, что именно вам надо, то да… – с воздушной лёгкостью в голосе отозвался тот.

Бальтазар опять невразумительно забормотал, что не знает, как и отблагодарить.

Вернер отмахнулся:

– Ничего мне не нужно, кроме вашего хорошего настроения, спокойного духа и семейного счастья, которое вас, надеюсь, ждёт.

– Здесь куда больше, чем на половину, – расстроился Бальтазар. Он заволновался: – Сам давно хотел всё досконально разузнать… Да цена кусается. Откладываешь наперегонки с институтским ценником. На моей памяти он только рос. И на Луне всё плотнее, затраты энергии… вся эта высокополевая физика. На две копейки уже не проживёшь…

– На вашей памяти – это сколько? – любезно поинтересовался Вернер.

– Пятьсот лет.

– Надо же! Да вы старичок! – всплеснул руками Вернер. Он помялся, повесив на лицо немой вопрос, но не вытерпел: – А как вы сюда попали? Вы сами-то чем знамениты?

Бальтазар пожал плечами.

– Он здесь по любви, – вперёд него вместе произнесли Дмитрий и Альберт, оглянулись друг на друга и засмеялись.

– Всё так, – подтвердил Бальтазар. – Ничем таким я в прошлой жизни особо не знаменит. Да и в этой тоже! – махнул он рукой. – Совсем и безо всяких «особо».

– Чудесно, замечательно! – заворковал Вернер. – Ни разу таких не встречал. Довелось, значит. Прямо как на панно в Институте Времени. Знаменитое панно! Уверен, все видели. Где мальчик и девочка… конечно, попробуй различи этих землян, но должны были нарисовать мальчика и девочку… – Он зашёлся довольным мелким смешком. – И вот они, юные, за руки тянут к свету папу и маму, которые тянут своих бабок и бородатых дедок в одну руку по две, а те – других, и у всех на ходу сходит седина и бороды отваливаются. И всё это несметное полчище народа, сцепленное рука за руку, валит из туманной дали, откуда вы, стало быть, этим путём и прибыли. Чудесно!

Вернер приобнял Бальтазара и отвёл в сторону от ликующей кучки, толпящейся вокруг стола, где под выкрики «Ура!» Дмитрий хлопнул пробкой, откупорив первую бутыль, и стал разливать искрившееся пузырьками вино в подставляемые бокалы, только что наколдованные Аней из посудного шкафа.

– Вы уж простите, что я заглянул в ваши счета, – шепнул Вернер Бальтазару. – Я же на ваши деньги как бы руку наложил из-за вашего, так сказать, промаха с близнецами. Да что там! Без всяких «как бы». Забрал бы, честно говорю, очень на вас разозлился. Если бы ваша жёнушка их вперёд не захапала. Уж простите за откровенность. Зато увидел, на что́ вы ей больше половины отложили. Так и догадался, что́ вам обоим нужно, – показал он на конверт в руках Бальтазара.

Бальтазар отмолчался, ожидая, что тот скажет дальше. Вернер медлил.