Приговорённые к счастью

– Зачем ему?.. Да, он был… сложный человек. Обуреваемый демонами, если по-вашему. Или, так сказать… идеями, хм. Идеи… хм, вообще-то вышли смешными. Вызывают смех и слёзы, м-да… Но он человек идейный, так сказать… А по-другому – тупой и непрошибаемый, так и носился с ними. Недалёкий и злобный шут. Марионетка, решившая сама себя за ниточки подёргать. Босс его перевоспитывал, перевоспитывал, но толку ноль.

– Был? Что это значит? – насторожился Бальтазар.

– Оборот речи! – торопливо махнул рукой Адольф. – Я тоже как бы «был», а не есть. Сегодня пришёл, через неделю или раньше… ушёл. По большей части здесь отсутствую…

– А Фому тоже он?

– Н-не знаю, – испугался Адольф, поняв, что ему не верят. – Разве не сам? – он отвёл взгляд.

– Ты не бойся. Представь, что на исповеди. Твоих тайн не выдам, слышишь? Никому! Скажи, их семью – тоже Руман?..

– Он… – пробормотал Адольф. И тут же запричитал: – Как пилот, как пилот! Не сам. Там же всё на автоматике. Он кто? Никто! Сидит да смотрит, как лампочки на панели мигают.

– Адольф, – нахмурился Бальтазар. – Я предполагал честный обмен, – указал он на зажатую в руке секретаря бумажку. – Не бойся, твой босс ничего не узна́ет. Клянусь!

Тот, сникший, колебался.

– Ну? – не выдержал Бальтазар.

– Хорошо, – прошептал Адольф в изнеможении, будто решался шагнуть через пропасть. Он горячо заговорил, оправдываясь: – Я не предатель… Я ему многим обязан, но… Не в том дело, что я для него посмешище и он ни во что меня не ставит. Это пусть, это ерунда. А в том… Я так вам завидую, обычным. Когда-нибудь же всё кончится. Будет простая жизнь, как у всех. Забудут не забудут, неважно… А может, важно, не знаю. Уберусь подальше, спрячусь. Усы сбрею! Лицо изменю. Весь этот ужас прекратится!

Бальтазар кивнул. Он слушал внимательно, с неподдельным интересом: «Не надо торопить беднягу. Пусть выговорится, видно, что накипело… Сейчас словесная пена схлынет, он успокоится и…»

– Я жить хочу! – воскликнул разгорячённый Адольф. – Поэтому… Трудно в двух словах самую суть… Да вы и не поверите… – Он замолк.

– Тебе кто-то угрожает? – спросил Бальтазар участливо, не выдавая волнения. Он совершенно не понимал, куда тот клонит.

– Мне? – рассмеялся Адольф. – Ну да, и мне тоже. Но я-то что? Налипший кусок дерьма. Соскребут и выбросят… навсегда.

– Не надо обижать себя словами. Все мы грешны, и все будем прощены, кроме тех, кто откажется. Ты же хороший человек, не так ли? Кому-то ещё грозит опасность?

– Знаете что? Не такой уж я и хороший, чтобы вашу лесть спокойно слушать, – расстроился Адольф, пропустив последний вопрос мимо ушей.

Бальтазар виновато поморгал. Зря он влез с поучениями о добронравии. Гордыня…

– Сейчас докажу, – повеселел Адольф, видимо, в неуправляемом возбуждении скакнув в другую крайность. – Между прочим, это я вас сюда отправил. Ну, то есть вы сами полетели чубаноида допрашивать, но по моему хотению. Я захотел, и вы полетели, вот так! Раз уж подвернулся случай, чего бы не попробовать? – неясно выразился Адольф и нехорошо улыбнулся. – Немного не выгорело.

– Так, так, – боясь сказать лишнего, поощрил его Бальтазар. – Продолжай.

– Продолжаю, – с издёвкой сообщил Адольф. – Вопросик у меня. Хорошая вышла шутка с телефоном? Я вам на выходе из ангара жучок в карман подбросил. Он и настрочил огненных посланий якобы от вашей супруги ейным почерком, потом затёр и самоудалился бесследно. Вещица – огонь, неуловимый. Главное – подсадить. Мы ими за конкурентами следим. А они за нами… – он нервозно рассмеялся. – Я перед тем и вашей жене всякой дряни понаписал. Обнадёжил, хе-хе. Вступила в переписку, помогла. Такая дура…

Бальтазар поневоле округлил глаза.

– Зачем же? – мягко спросил он.

– По карманам лазил?.. – усмехнулся Адольф. – Надо было. Но я жить хочу, поэтому…

– По чужим карманам лазил?! – раздался незнакомый голос, и вслед за ним из ниоткуда появился его обладатель. – Жить он хочет! А кто не хочет-то?!

Невежливо появился, исключительно невежливо, даже между близкими друзьями такое не водится, да ещё прервал рассказ в самом решительном месте. Выскочивший из воздуха гражданин был в форменной, наверняка военной одежде, которая больше подчёркивала, чем скрывала его несколько объёмное телосложение. Из-под широкой и высокой фуражки с орлом на Бальтазара хмуро уставились глаза слегка навыкате. Багрово-красное мясистое лицо с тяжёлым подбородком полностью ладило с коренастой фигурой, а вместе они внушали относиться к их хозяину без легкомыслия.

– Ты что в чужом кармане забыл, дятел? – воскликнул он с неподобающей всей его стати радостью, отвернувши от Бальтазара кирпичное лицо.

Белый как мел Адольф захлопал глазами, и поперёк его вытянувшегося бескровного лица разъехалась широкая улыбка.

– Бени! – с облегчением крикнул он незваному гостю. – При полном параде! Как?! Тебя же раньше вызвали?

Бени глуповато поморгал, не отводя тяжёлого взгляда.

– Я первый спросил, – заметил он тихо и недружелюбно.

– Слямзил кое-что! Вот это, – с готовностью ответил Адольф, достав из кармана бумажку.