Приёмыши революции (СИ)

Спустя дней пять, так, чтоб Миреле не увязала это с её подарком и не подумала, что он поспешно трактует её порыв как симпатию к его вере, что может и покоробить её, он спросил, как её вера предписывает относиться к Христу, и как она сама считает, следует к нему относиться. Он понимал, что вопрос его рискованный, и ответа боялся, потому что вообще не желал напоминать себе о том, что разделяет его с товарищами по нынешней жизни.

- Не могу говорить за всех, - улыбнулась Миреле, - но думаю, примерно так, как сейчас приверженцы старого порядка воспринимают Ленина.

- Ну ты сравнила, Миреле! - покачал головой Ицхак, - во-первых, Иисуса убили, а его дело потерпело поражение…

- Во-первых, сами-то его последователи верят, что он воскрес из мёртвых, во-вторых - дело его вовсе не потерпело поражения, если ты посмотришь, сколько в мире исповедующих нашу религию и сколько - христианство, а в-третьих - всё равно, это похоже, потому что речь о разрушении старого мироустройства и создании нового, для чего нужно иметь известную дерзость и что неизбежно рождает в одних горячую любовь, в других же такое же горячее неприятие.

Алексей поднял камушек, подаренный Леви, повертел его на свету, любуясь, как переливается внутри огонь, напоминая пламя свечей. Янтарь - это застывшая смола, от сосен, которые росли невероятно давно, до первых человеческих поселений. Это были далёкие пращуры тех сосен, что проносились за окном состава, увозившего его с Урала. В длинных промежутках между станциями нескончаемой стеной тянулись за окном эти леса, но Алексею не прискучили, тем более что отвлекали его и разговоры попутчиков, и неумолимо брал сон, но проснувшись, он снова смотрел в окно, и смотрел не так, как бывает обыкновенно с людьми, путешествующими часто - просто чтобы куда-то деть взор, он восхищался тем, что леса эти так огромны, и так огромны поля, перемежающие их, и такое множество озёр, болот и маленьких речушек встречается среди них, такой невероятный дикий простор, не освоенный ещё человеком… Страшно и волнительно было думать о том, как осуществлялось сообщение до железной дороги, а ведь это были они только в середине огромного пространства русской земли…

От деревьев мысль, логично, перешла к изделиям из них, он перевёл взгляд на страницы, повествующие об истории кораблестроения, не удержался, как ни ребячливо это - забегать вперёд, посмотреть иллюстрации. Лодки, выдолбленные в целом стволе огромного дерева - бывают же такие великаны! - и щедро просмолённые ладьи, ярко расписанные - жаль, рисунок чёрно-белый, древние суда воинственных викингов и любопытных (и тоже воинственных) греков, гордые, величественные корабли Англии и родной флаг на кораблях, многие из которых он узнавал, даже не глядя на подпись внизу иллюстрации. Была небольшая глава, посвящённая пиратству - хотя прямого отношения к кораблестроению это не имеет, но рассматривались, кажется, тоже преимущества и недостатки тех или иных моделей, и истории некоторых кораблей, ставших легендами… Дальше были уже современные корабли, разумеется, современные с поправкой, так как книга была выпущена лет десять тому назад, и больше, поскольку книга французская, внимания уделялось французским судам, однако гордость общечеловеческая тут была - могли бы вообразить их далёкие предки, с великим трудом выдалбливавшие цельные древесные стволы, что можно будет спуститься на воду в кораблях из металла, более того - что в них можно будет опуститься под воду, достигая глубин, прежде немыслимых? Очередь за кораблями, летающими по воздуху, что ж, первые такие уже есть…