Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Сказанное выше составляет главную мысль рожденного в США и малоизвестного в немецком культурном пространстве антрополога Эрнста Беккера, чье творчество легло в основу современной экспериментальной экзистенциальной психологии[68]. Беккер строит свою теорию, опираясь на работы ученика Фрейда Отто Ранка, который исходит из того, что человеческая психика в принципе не способна принять факт своей смертности и потому пускает в ход защитные механизмы, вытесняющие из сознания реальность собственной недолговечности[69]. Беккер показал, что одна из существеннейших функций любой культуры состоит в том, чтобы создать иллюзию бессмертия: каждый из нас принадлежит к какой-нибудь культурной традиции, возникшей задолго до нашего рождения и внушающей нам мысль, что она надолго продлится и после нас. Принадлежность к традиции гарантирует человеку, что после своей физической смерти он не исчезнет бесследно с лица земли, но в некотором смысле продолжит свое существование. Так, растя своих детей, мы передаем некоторые свои черты следующему поколению и тем обеспечиваем себе место в их воспоминаниях. Попытки воплотить символическое бессмертие в разного рода ритуалах и предметах надежно документированы и являются, можно сказать, антропологической константой. Во всех культурах можно указать ритуальные практики и предметы, назначение которых – поддерживать живую память о мертвых в семье, роде, религиозной общине или нации. Могильные плиты, фотографии умерших, памятники – все это лишь самые современные способы увековечения умерших[70]. Уже герои гомеровской «Илиады» шли на смерть, чтобы быть воспетыми грядущими поколениями, сам Гомер достиг этой цели, создав эпос, до сих пор имеющий своих читателей. И тем не менее все эти средства в конечном итоге не избавляют нас от глубокого экзистенциального страха. Мы не хотим ни стареть, ни умирать, и даже те из нас, кто воздвигает для себя гигантские мавзолеи, впадают в панику, сто́ит им заглянуть смерти в лицо.

В конце 1980-х группа социальных и личностных психологов создала на основе идей Беккера новую исследовательскую парадигму, получившую название «теория управления ужасом»[71]. Эта парадигма, которую я буду называть просто «экзистенциальная психология», постепенно получила широкое распространение в мире и показала исключительную продуктивность при исследовании самых разнообразных явлений. В особенности успешно эта парадигма применяется, когда речь идет о выявлении истоков той огромной притягательной силы, которой обладает религиозный фундаментализм какой бы то ни было конфессии с его притязанием на абсолютную власть и апокалиптическим мировидением[72]. Я уже более десяти лет состою членом исследовательской группы Всемирной федерации ученых, занимающейся анализом мотиваций фундаменталистски настроенных террористов. Что побуждает людей вступать в организации типа Исламского государства (ИГ)? Многие распространенные объяснительные модели при ближайшем рассмотрении обнаруживают свою несостоятельность. Показательный пример – утверждение, что подобным образом, как правило, поступают люди обделенные, лишенные жизненной перспективы. Однако, например, к преступникам, организовавшим теракт 11 сентября 2001 года, это объяснение совершенно неприменимо. Многие из них были студентами, происходили из семей среднего достатка, которые были в состоянии финансировать их пребывание в западной стране. Ключевые лица джихадистских организаций – это нередко врачи и инженеры, перед которыми, стоит им только захотеть, открыты все карьерные возможности. Террористами делает людей не бедность и отчаяние, а другое – глубокая потребность обрести абсолютный жизненный смысл. Это звучит как парадокс, ведь поиск смысла жизни мы привыкли рассматривать как нечто позитивное. Как же получается, что подобные поиски приводят людей в ИГ?[73]