Приключения английского языка

Решил бродяга в устье речки примоститься.
Поет, сыскав под эвкалиптом уголок:
«Кто словит нас с Матильдой-танцовщицей?» —
и смотрит в свой кипящий котелок.
«Слови меня с Матильдой-танцовщицей.
Поди поймай меня с Матильдой, с дорогой!
Кто словит нас с Матильдой-танцовщицей?
При мне Матильда и всегда бурдюк с водой».
А тут и случай подошел повеселиться:
Вдруг к омуту овца пришла на водопой.
«Уйдешь со мною и Матильдой-танцовщицей.
Чья ты ни есть, а быть в мешке с едой»[51]

.)

При всей кажущейся простоте этой песни она не совсем понятна для тех, кто не знаком с жаргоном, который использовали в конце XIX века обитатели малонаселенных районов Австралии. Такой лексикон, я полагаю, был выбран автором сознательно, из соображений своеобычности новой нации, для того чтобы доказать уместность сложившегося у нее языка. Swagman — бродяга. Billabong — пруд. Укрывается бродяга в тени дерева coolibah — австралийской разновидности эвкалипта. С котелком (billy can) все ясно. Jumbuck — овца; с tucker bag (котомка для еды) тоже все понятно, однако, как и в случае с котелком, это словосочетание также добавляет тексту австралийского колорита. «Матильдой» на жаргоне именовалась скатка из одеяла, «вальсировать с Матильдой» (waltzing Matilda) означает «шляться по дорогам» с болтающимся за спиной узлом, где хранились все небогатые пожитки бродяги. Так что герой песни поет о том, что сейчас снова тронется в путь — без задержки, не откладывая. Но все же он промедлил. Его настиг скваттер (squatter) — фермер, который некогда захватил эту землю, а потом был признан ее законным владельцем — и конная полиция.

Up rode the squatter, mounted on his thoroughbred,
Down came the troopers, one, two, three.
‘Who’s that jolly jumbuck you’ve got in your tucker bag?
You’ll come a-waltzing Matilda with me.
Up jumped the swagman and sprang into that billabong.
You’ll never take me alive, ’said he.
And his ghost may be heard as you pa-ass by that billabong,
You’ll come a-waltzing Matilda with me.

(Появляется скваттер верхом на своем скакуне,
За ним полицейские — один, два, три.
«Чью милую овечку ты в котомку упрятал?
Плясунья-Матильда, пойдешь ты со мной».
Взметнулся бродяга и кинулся в пруд,
Крикнув: «Живым вы меня не возьмете!»
Коль к пруду подойдешь, встретишь там его дух…
Плясунья-Матильда, пойдешь ты со мной.

* * *

Явился скваттер на породистой лошадке.
Трех полицейских пригласил он как конвой.
«Ты чью овцу в своей запрятал скатке?
Бери Матильду-танцовщицу — и за мной!».
Вскочил бродяга, да и прыгнул прямо в омут
и утопился посредине бела дня.
Там дух его споет теперь любому:
«Кто словит нас, Матильду и меня?»[52]

).

В школе нам всегда советовали петь последнюю строку очень тихо, чуть слышно.