Приключения барона де Фенеста. Жизнь, рассказанная его детям

<1558> Однажды, бодрствуя в своей постели в ожидании своего наставника, Обинье услышал, как кто-то вошел в его комнату и прокрался между стеной и постелью; чьи-то одежды коснулись полога, тотчас задернутого некоей смертельно бледной женщиной, которая, подарив мальчику ледяной поцелуй, тотчас исчезла. Войдя, Морель застал его потерявшим дар речи; и, вероятно, последствием этого видения явилась лихорадка, продолжавшаяся две недели.

<1559–1560> Семи с половиной лет, с некоторой помощью своих наставников, Обинье перевел Платонова «Критона»[936], взяв с отца обещание, что книга будет отпечатана с изображением ребенка-переводчика на титульном листе. Когда ему было восемь с половиной лет,отец повез его в Париж. Проезжая в ярмарочный день через Амбуаз, отец увидел головы своих амбуазских сотоварищей[937], которых еще можно было распознать на виселице, и так взволновался, что перед толпой в семь или восемь тысяч человек воскликнул: «Палачи! Они обезглавили Францию!» Увидя на лице отца необычайное волнение, сын подъехал к нему. Отец положил ему руку на голову и сказал: «Дитя мое, когда упадет и моя голова, не дорожи своею, чтобы отплатить за этих достойных вождей нашей партии. Если ты будешь щадить себя, да падет на тебя мое проклятие!» Хотя отряд Обинье состоял из двадцати всадников, они с трудом пробились сквозь толпу, возмущенную подобными речами.

<1562> В Париже школьника Обинье поручили заботам Матье Бероальда[938], племянника Ватабля[939], очень важного лица. В то время или немного позднее, после взятия Орлеана принцем Конде[940], в Париже усилились преследования, убийства и сожжения гугенотов, и Бероальду, подвергнувшемуся величайшим опасностям, пришлось бежать со всей своей семьей. Маленькому мальчику было очень досадно покидать кабинет с великолепно переплетенными книгами и прочими вещами, коих красота излечила его от тоски по родным местам; когда он проезжал Вильнев Сен-Жорж[941], мысль об этом исторгла из глаз его слезы. Тогда, взяв его за руку, Бероальд сказал: «Друг мой, разве не чувствуете вы счастья, выпавшего на вашу долю: в вашем возрасте иметь возможность потерять кое-что ради того, кто дал вам все?»

Маленький отряд из четырех мужчин, трех женщин и двух детей, раздобыв возок в Кудре[942] (в доме президента Л’Этуаля[943]), пустился в путь через местечко Куранс[944], где шевалье д’Ашон[945], командовавший там сотней легкой конницы, арестовал их и отдал в руки инквизитора по имени Демокарес[946]. Обинье не плакал в тюрьме, но не удержался от слез, когда у него отняли маленькую посеребренную шпагу и пояс с серебряными пряжками. Инквизитор допросил его отдельно, не раз впадая в гнев от его ответов, офицеры же, увидя на нем белый атласный костюм, отороченный серебряной вышивкой, и оценив его манеры, повели мальчика в покои д’Ашона, где заявили ему, что вся его шайка приговорена к сожжению и что ему будет уже поздно отречься в час казни. Он ответил, что месса для него страшнее сожжения. В той комнате играли скрипачи, и когда начались танцы, д’Ашон потребовал, чтобы арестованный проплясал гайярду. Обинье не отказался, и вся компания любовалась и восхищалась им, но инквизитор, обругав всех, приказал увести его в тюрьму. Узнав от Обинье, что они приговорены к казни, Бероальд пощупал у своих спутников пульс и уговорил их принять смерть с легкостью. К вечеру тюремщики принесли заключенным поесть и указали им на палача из Милли[947], который готовился к предстоящей на следующий день казни. Дверь заперли, заключенные начали молиться. Через два часа явился стороживший их дворянин из отряда д’Ашона, бывший монах. Он поцеловал Обинье в щеку и потом обратился к Бероальду со следующими словами: «Я либо умру, либо спасу вас всех ради этого ребенка; будьте готовы выйти, когда я вам скажу. Но дайте мне пятьдесят или шестьдесят экю, чтобы подкупить двух человек, без которых я ничего не смогу сделать». С ним не торговались и собрали шестьдесят экю из денег, спрятанных в обуви. В полночь дворянин вернулся в сопровождении двух человек и сказал Бероальду: «Вы говорили мне, что отец этого мальчика командует отрядом в Орлеане; обещайте, что меня там хорошо примут». Получив это обещание вместе с приличным вознаграждением, он велел всем людям из отряда взяться за руки, а сам, взяв за руку младшего, тайком провел их мимо караульного помещения, потом через амбар, где стоял их возок, затем провел через засеянное поле и вывел на большую дорогу, ведущую в Монтаржи[948], которого достигали они с величайшим трудом и большими опасностями.