Приключения бригадира Этьена Жерара

После этого мы отправились ужинать и выпили за треугольные шляпы и жезлы, которые должны были, по нашим расчетам, украсить нас в будущем.

Мы условились ехать поодиночке, чтобы не привлекать внимания посторонних. Сборным пунктом мы назначили первый верстовой столб на дороге, ведущей в Париж. Решение это было благоразумное, ибо, увидав трех таких молодцов, как мы, вместе, жители Фонтенебло сейчас распустили бы сплетни.

Я немного запоздал на свидание вследствие того, что у моей маленькой Виолетты как раз в этот день расковалась одна нога. С собою я взял не только саблю, но и пару прекраснейших английских пистолетов.

Ночь была безоблачная, и в спины нам светила полная луна. Три черных всадника двигались вперед по белой, как снег, дороге. Местность здесь лесистая и, глядя вдаль, немногое увидишь. Большие часы на башне Фонтенебло давно пробили десять, а о графине не было и помина. Мы стали беспокоиться. Уж не случилось ли что с ней?

Но как раз в это время раздался стук экипажа. Вскоре к нам стали быстро приближаться два желтые фонаря. Это был голубой экипаж, запряженный парою рослых лошадей. Увидя наш знак, почтальон остановил лошадей, и мы приблизились к экипажу. Из окна кареты на нас выглянуло красивое, бледное лицо. Мы отдали честь.

Я наклонил голову к окну и тихо произнес:

— Мы — три офицера императора, графиня. Вас, конечно, предупредили…

Взглянув на меня, графиня вдруг сильно побледнела. Затем лицо ее сделалось сердитым и злым. Это была уже не красивая молодая женщина, а старуха. В гневе она ответила мне:

— Я ясно вижу, что вы все трое — обманщики! Ударь она меня по лицу своей хорошенькой ручкой, это не могло бы меня сильнее поразить. Я весь вздрогнул. Меня не только слова оскорбили, но и тон ее голоса. Она прошипела свое оскорбление, как змея.

— Право, сударыня, вы напрасно нас оскорбляете, — ответил я, сдерживаясь. — Перед вами полковник Деньен, капитан Тремо и я — бригадир Жерар. Всякий, кто обо мне слышал, скажет…

— Ах, вы негодяи! — прервала она меня. — Вы воображаете, что если я женщина, то меня легко обмануть? Негодяи!

Я взглянул на Деньена; он побледнел от гнева, а Тремо в волнении дергал себя за усы.

— Сударыня! — холодно произнес я, — император, поручая нам это дело, дал мне вот это аметистовое кольцо в доказательство того, что мы посланы им. Я не думал, что слова трех порядочных людей нуждаются в подтверждении, но если вы нас оскорбляете такими подозрениями, то позвольте вам передать это кольцо.

Графиня поднесла кольцо к фонарю и лицо ее выразило страшное горе и ужас.

— О, да, это его кольцо! — воскликнула она. — Что я сделала?! Что я сделала?!

Я почувствовал, что произошло нечто ужасное.

— Скорее, сударыня, скорее! — воскликнул я, — передайте документы!

— Что мне делать? Я их уже отдала.

— Отдали? Кому?

— Трем офицерам!

— Когда?

— Полчаса тому назад, а, может быть, и того меньше.

— А где эти офицеры?

— Не знаю. Они остановили мой экипаж, и я отдала им бумаги без всякого колебания. Я была уверена в том, что эти офицеры действуют от имени императора.

Это было совершенно необычайно, но я, друзья мои, обнаруживаю находчивость именно в такие мгновения.

— Оставайтесь здесь, — сказал я моим товарищам, — если мимо вас проедут три всадника, остановите их во что бы то ни стало. Ждите меня в скором времени.

Я пустился во весь опор, погоняя Виолетту, и через момент уже летел по улицам Фонтенебло. Соскочив с седла перед дворцом, я взбежал по лестнице, оттолкнул лакеев и вошел в кабинет императора. Он стоял, склонясь над картой. Рядом с ним находился Макдональд. Когда я вошел, император грозно нахмурил брови, но, увидав меня, немного побледнел.

— Оставьте нас, маршал, — произнес он.

Когда мы остались вдвоем, император спросил:

— В чем дело? Где бумаги?

— Бумаги пропали, — ответил я и в кратких словах поведал, что случилось. Лицо Наполеона осталось спокойным, но карандаш, который он держал в руке, заметно дрожал.

— Вы должны найти бумаги, Жерар! — воскликнул он. — Судьба династии поставлена на карту. Нельзя терять ни минуты. На коня! Скорее на коня!

— Но где их искать, ваше величество?

— Этого я не могу сказать. Я окружен изменниками. Очевидно, бумаги идут в Париж.. К кому? Конечно, их везут негодяю Талейрану. О, конечно, конечно! Бумаги на пути в Париж. Вы еще можете их перехватить. Возьмите в моей конюшне трех лучших лошадей…

Не прошло и пяти минут, как я мчался по улицам Фонтенебло, ведя в поводу двух лучших арабских скакунов императора. Мне навязывали трех, но я отказался. Если бы я послушался этого совета, мне было бы стыдно взглянуть в глаза моей Виолетте. Под'ехав к товарищам, продолжавшим стоять на дороге, я спросил:

— Никто не проезжал?

— Никто.

— В таком случае похитители едут к Парижу. Живо! Садитесь на этих лошадей — и в дорогу!

Мы начали нашу трудную охоту.