Приключения филистимлянина из Ашдода сына Хоттаба

Перед ним оказался проход с угловой аркой, как оказалось, это был выход на террасу, куда он совершил посадку. Гассан решил пройти внутрь. Внутри помещения он ощутил приятную прохладу, после перепадов давления и температуры в небе после спуска его кожа быстро ощутила нагрев от солнечных лучей. Оглядевшись, он заметил, как зачастую в его апартаментах здесь была пустота. Но тут у стен стояли диваны с никогда не встречавшейся филистимлянину мягкой обивкой. В отличие от его комнат для отдыха с расставленными напротив друг друга диванами здесь напротив одного в пяти шагах находился позолоченный комод из красного дерева. Рядом с другим диваном был фигурный стол, ножками ему служили выгнутые звериные тела с женскими лицами, чьи волосы обвивали кайму всего стола. Одна из частей стола состояла из квадратов, поделенных на бесцветные и черные цвета. Гассан играл однажды с кем-то из придворных у себя во дворце в Ашшуре в подобную игру. Суть игры – переставлять по правилам фигуры. По забаве он тогда проиграл напарнику и послал его на конюшню, после, передумав, велел дать ему ведро серебряных монет в обязанности тому жениться и купить себе осла, чтобы тот помогал по хозяйству новой семье.

Гассан, знакомясь с обстановкой, не знал, что в этот момент в другой части дворца Хоттаб праздновал свой день рождения.

Осмотрев несколько комнат заглядывая в их открытый проем, гадая, для чего они предназначены, ведь каждая из них была пуста. Такие помещения обычно были как гостиничные номера и закрывались шумоизоляционными шторами или занавесками из бамбука или служили для общественных встреч развлекательного или делового характера. Но пара из них, заметил Гассан, на входе была выделена специальным украшающим орнаментом.

Пройдя под арку со скудными иероглифами, разделяющую такой же ничем непримечательный коридор, Гассан заслышал звуки музыки. Вдруг навстречу ему по коридору вышли двое в начищенных латах и сандалиях с замками – часть военного обмундирования старшего ранга. Гассан поклонился им, подавая любезность незнакомцам. Они оказались воинами ведущих полков Хоттаба и были отправлены с пира на службу. Военные, оценив одежду высокого чина Гассана, не ожидали встретить здесь вельможу. Всех гостей мероприятия они знали как в лицо, так и по имени. Но более, чем удивил их Гассан, что высокоблагородный гость, каким он являлся для них, оценив филистимлянина по одежде, приветствует их. После того как филистимлянин прошел дальше, один из них все же выдвинул предположение:

– Наверное, ряженый. На развлечение сулейтана направился, – предложил главнокомандующий.

– Болван! – сказал другой. – Что же ты сразу не додумался и прогнулся ему?!

– Сам болван! Кто знает, что у сулейтана там, в закромах, еще может быть? Не удивлюсь, если у него там находится змей с головой с барабан!

– Скажешь тоже… змей… – ответил ему второй.

– А что, ты не слышал? Да он, сказывают, так просто крутит духами, которые все тысячную армию заменят. Зачем ему мы? Только на потеху, – рассуждал вслух первый военачальник, удаляясь с товарищем вглубь коридора.

Гассан, разойдясь с ними, свернул влево по коридору, оказавшись в небольшом проеме, который тут же выходил в большой зал. Перед ним открылась панорама трапезующих людей. Двадцать больших расставленных столов, и за каждым можно было бы разместить до ста человек. В момент, когда филистимлянин зашел, из труб в виде рогов, расположенных на высоком потолке и стенах, выскочили пламенные языки огня, тут же исчезнув. Зрелище напугало гостей, но никто не осмелился высказать ничего по этому поводу.

И вновь заиграли остановившиеся музыканты, расположенные по правую руку от Гассана чуть дальше от стола.

Вдруг один из присутствующих людей за одним из столов поднялся на него. Он был изрядно пьян и принялся шествовать по столу, раскидывая носками обуви все, что попадалось ему на пути: объедки жаркого, студней и закусок. В некоторые он просто ступал ногами. Все это он делал под улюлюканье гостей. Остановившись посреди стола, Хоттаб развел руками.

– Други мои! – громко произнес он.

Музыка перестала играть.

– Я решил пойти к границам Аль Машрика!.. В сторону восхода солнца!.. – выкрикнул он.

Пирующий народ подхватил его.

– Потом я пойду на север! Я стану сражаться с Мардуком! – говорил он под одобрительные выкрики. – Чей народ заселил всю Вавилонию! – Хоттаб мало был знаком с народом, унаследовавший шумерскую культуру и всех божеств раннего царства, которых он почитал за новых правителей. – Я поведу войска в степи! За Глубокое море! Я!.. Я буду властителем всех земель! – хвалился он. Гассан, слушая его, не выдержал, не зная о том, что это его отец, решил поправить оратора:

– Уважаемый, царство культа Мардука находится на востоке, – сказал Гассан, сделав пару шагов, чтобы убедиться, что высказанное им услышат.