Приключения Оливера Твиста

' So! He's your husband, eh?'	- Так, значит, он ваш муж?
'He my husband!' tittered the matron, parrying the question.	- Он - мой муж, - хихикнув, подтвердила надзирательница.
'I thought as much, when you came in,' rejoined Monks, marking the angry glance which the lady darted at her spouse as she spoke.	- Я так и подумал, когда вы вошли, - отозвался Монкс, отметив злобный взгляд, который леди метнула при этих словах на своего супруга.
'So much the better; I have less hesitation in dealing with two people, when I find that there's only one will between them.	- Тем лучше. Я охотнее веду дела с мужем и женой, когда вижу, что они действуют заодно.
I'm in earnest.	Я говорю серьезно.
See here!'	Смотрите!
He thrust his hand into a side-pocket; and producing a canvas bag, told out twenty-five sovereigns on the table, and pushed them over to the woman.	Он сунул руку в боковой карман и, достав парусиновый мешочек, отсчитал на стол двадцать пять соверенов и подвинул их к женщине.
'Now,' he said, 'gather them up; and when this cursed peal of thunder, which I feel is coming up to break over the house-top, is gone, let's hear your story.'	- А теперь, - сказал он, - берите их. И когда утихнут эти проклятые удары грома, которые, я чувствую, вот-вот прокатятся над крышей, послушаем ваш рассказ.
The thunder, which seemed in fact much nearer, and to shiver and break almost over their heads, having subsided, Monks, raising his face from the table, bent forward to listen to what the woman should say.	Когда затих гром, грохотавший, казалось, где-то еще ближе, почти совсем над ними, Монкс, приподняв голову, наклонился вперед, готовясь выслушать рассказ женщины.
The faces of the three nearly touched, as the two men leant over the small table in their eagerness to hear, and the woman also leant forward to render her whisper audible.	Лица всех троих почти соприкасались, когда двое мужчин в нетерпении переглянулись через маленький столик, а женщина тоже наклонилась вперед, чтобы они слышали ее шепот.
The sickly rays of the suspended lantern falling directly upon them, aggravated the paleness and anxiety of their countenances: which, encircled by the deepest gloom and darkness, looked ghastly in the extreme.	Тусклые лучи фонаря, падавшие прямо на них, еще усиливали тревожную бледность лиц, и, окруженные густым сумраком и тьмою, они казались призрачными.
'When this woman, that we called old Sally, died,' the matron began, 'she and I were alone.'	- Когда умирала эта женщина, которую мы звали старой Салли, - начала надзирательница, - мы с ней были вдвоем.
'Was there no one by?' asked Monks, in the same hollow whisper;	- Больше никого при этом не было? - таким же глухим шепотом спросил Монкс.
'No sick wretch or idiot in some other bed?	- Ни одной больной старухи или идиотки на соседней кровати?
No one who could hear, and might, by possibility, understand?'	Никого, кто мог бы услышать, а может быть, и понять, о чем идет речь?
'Not a soul,' replied the woman; 'we were alone.	- Ни души, - ответила женщина, - мы были одни.
I stood alone beside the body when death came over it.'	Я одна была возле нее, когда пришла смерть.
'Good,' said Monks, regarding her attentively.	- Хорошо, - сказал Монкс, пристально в нее всматриваясь.