Приключения Оливера Твиста

But, for many days, Oliver remained insensible to all the goodness of his new friends.	Но в течение многих дней Оливер оставался нечувствительным к доброте своих новых друзей.
The sun rose and sank, and rose and sank again, and many times after that; and still the boy lay stretched on his uneasy bed, dwindling away beneath the dry and wasting heat of fever.	Солнце взошло и зашло, и снова взошло и зашло, и это повторялось много раз, а мальчик по-прежнему метался на кровати к иссушающем жару лихорадки.
The worm does not work more surely on the dead body, than does this slow creeping fire upon the living frame.	Червь совершает свою работу над трупом не с большей уверенностью, чем этот медленно ползущий огонь над живым телом.
Weak, and thin, and pallid, he awoke at last from what seemed to have been a long and troubled dream. Feebly raising himself in the bed, with his head resting on his trembling arm, he looked anxiously around.	Слабый, худой и бледный, он очнулся, наконец, словно после долгого тревожного сна.
' What room is this?	- Что это за комната?
Where have I been brought to?' said Oliver.	Куда меня привели? - спросил Оливер.
' This is not the place I went to sleep in.'	- Мне здесь никогда не случалось спать.
He uttered these words in a feeble voice, being very faint and weak; but they were overheard at once.	Он был очень истощен и слаб, и эти слова произнес тихим голосом, но их тотчас же услышали.
The curtain at the bed's head was hastily drawn back, and a motherly old lady, very neatly and precisely dressed, rose as she undrew it, from an arm-chair close by, in which she had been sitting at needle-work.	Полог у изголовья кровати быстро отдернули, и добродушная старая леди, опрятно и скромно одетая, поднялась с кресла у самой кровати, в котором она сидела, занимаясь шитьем.
'Hush, my dear,' said the old lady softly.	- Тише, дорогой мой, - ласково сказала старая леди.
'You must be very quiet, or you will be ill again; and you have been very bad,-as bad as bad could be, pretty nigh.	- Ты должен лежать очень спокойно, иначе опять заболеешь. А тебе было очень плохо, так плохо, что хуже и быть не может.
Lie down again; there's a dear!'	Ложись, будь умником!
With those words, the old lady very gently placed Oliver's head upon the pillow; and, smoothing back his hair from his forehead, looked so kindly and loving in his face, that he could not help placing his little withered hand in hers, and drawing it round his neck.	С этими словами старая леди осторожно уложила голову Оливера на подушку и, откинув ему волосы со лба с такой добротой и любовью посмотрела на него, что он невольно схватил исхудалой рукой ее руку и обвил ее вокруг своей шеи.
'Save us!' said the old lady, with tears in her eyes.	- Господи помилуй! - со слезами на глазах сказала старая леди.
'What a grateful little dear it is.	- Какое благодарное милое дитя!
Pretty creetur!	И какой он хорошенький!
What would his mother feel if she had sat by him as I have, and could see him now!'	Что почувствовала бы его мать, если бы все это время она сидела, как я, в его кровати и могла поглядеть на него сейчас!