Приключения среди муравьев. Путешествие по земному шару с триллионами суперорганизмов

Муравьи-портные – отличные гнездостроители. Но они равно превосходны в транспортировке и коммуникации. Их семьи используют гибкую сеть дорог между населенными центрами и ценными ресурсами, – очень похоже на то, как человеческие цивилизации делали с древности[221]. Муравьи путешествуют по фуражировочным дорогам, помеченным феромонами, выделяемыми ректальной железой, органом, уникальным для этих муравьев. Дороги укреплены капельками экскрементов рабочих, которые они помещают широкими валами вдоль путей. Эти капельки, высыхая, застывают и затвердевают, как шеллак, создавая что-то вроде «асфальта», делающего дорогу чрезвычайно долговечной[222]. Рабочие могут переоткрывать утерянные пути даже спустя месяцы проливных дождей или засухи.

Рабочие используют разные формы коммуникации для передачи разных сообщений[223]. Прежде чем тропа укрепится по мере пользования и станет хайвеем, ее скорее будут игнорировать, если только муравьи, прокладывающие ее, не оставят дополнительных сигналов. Когда рабочий делает разметку тропы с помощью феромонов, выделяемых ректальной железой, он использует сочетание сигналов – дерганые движения, легкие прикосновения, срыгивание, – чтобы указать, ведет ли его химическая тропа к далекой еде, к месту строительства из листьев, только что построенному гнезду, новой территории или к месту противостояния с врагом. Муравей, возвращающийся с неисследованной части соседних территорий, например, прокладывает тропу, тряся телом на проходящих собратьев. Мобилизованные таким образом муравьи, следуя по тропе, входят в свободную зону, затем делают то, что сделала бы каждая уважающая себя собака: они метят пространство, облегчаясь. В этой ситуации капли фекалий выполняют роль мочи и служат скорее для идентификации общества, а не особи (как у собак), и объявляют эту область собственностью семьи. Учитывая, что эти метки держатся месяцами, их использование вдоль троп и на границах, скорее всего, служит долговременному стратегическому назначению: семья, первая промаркировавшая участок, имеет преимущество при конфликтах в дальнейшем.

Когда муравей встречает вражеского рабочего, он бросается обратно на знакомую территорию, воодушевляя других следовать за ним, проводя притворные схватки, при которых он вытягивается во весь рост вверх и тычет челюстями в своих товарищей, как будто хочет их укусить. Как оскаленные зубы у собаки, это служит предупреждением, в данном случае сообщая собратьям по гнезду о грядущей или уже идущей битве. Эти движения – один из нескольких примеров символического поведения у муравьев; подобные действия обычно связаны с практической деятельностью, такой как драка, и были ритуализированы в коммуникативные сигналы об этой деятельности[224].

У австралийских муравьев-портных бойцов обычно вербуют из гнезд-«казарм» на окраине территории около наружной части крон деревьев или у основания стволов. Эти сторожевые посты выглядят как нормальные гнезда, но редко содержат расплод и заселены в основном расходным материалом – старыми муравьями. «Можно сказать, – писали Эдвард О. Уилсон и Берт Холлдоблер, – что если человеческие общества посылают на войну молодых мужчин, то общества муравьев-портных посылают своих престарелых дам»[225].

Как только начинается сражение, в последующий конфликт втягиваются тысячи рабочих, кружащих друг вокруг друга, высоко приподнявшись на ногах, с поднятым брюшком и разинутыми челюстями. Когда рабочий хватает одного из врагов, то выпускает вещество из другой железы, тоже уникальной для муравьев-портных. Этот феромон «ближнего действия» выделяется из стернальной железы и быстро распространяется и рассеивается, как сигнальная вспышка, подбивая ближайших муравьев бросаться на помощь. (Эта железа сходным образом используется, когда муравей хватает добычу.) Смертельные схватки не продолжаются до бесконечности; в итоге между семьями появляется «нейтральная зона»[226].

Отмеченные капельками экскрементов, эти внешние периметры могут сохраняться подолгу. Сходные буферные зоны обычны и для людей, и для агрессивных видов вроде шимпанзе в очень спорных областях с большим населением. Другие общественные виды не защищают именно недвижимость. Медовые муравьи юго-запада Северной Америки сражаются не столько за землю, сколько за смещающиеся кормовые участки[227]. Эта более экономная оборонная уловка похожа на ту, которая принята у маленьких групп человеческих охотников-собирателей.