Приключения среди муравьев. Путешествие по земному шару с триллионами суперорганизмов

По оценке Терри Эрвина, гектар полога дождевого леса содержит тысячу триллионов индивидов, принадлежащих к сотне тысяч видов, и большинство из них – беспозвоночные[302]. Муравьиная мозаика может быть значительным фактором в тех силах, которые непосредственно заставляют эти виды эволюционировать. На таких островах, как Галапагосы, популяции эволюционируют независимо от других представителей своего вида, разделяясь на отдельные виды. Подобным образом и древесные кроны, и муравьиные территории могут функционировать как острова для маленьких, быстро плодящихся насекомых[303]. Но, в отличие от изоляции Галапагосских островов в океане, наполненном водой, кроны и территории существуют в похожем на лоскутное одеяло море других крон и территорий, каждая комбинация которых в разной степени приемлема для каждого насекомого, обитающего в пологе леса[304]. Например, жук некоего вида может процветать там, где его кормовое дерево занято муравьями-древоточцами, но будет убит там, где на том же виде дерева живут муравьи-портные. Вследствие этого популяции такого жука будут появляться и исчезать, когда их идеальные островные местообитания, определяемые как муравьями, так и деревьями, будут меняться из века в век. То же самое верно и для других бесчисленных обитателей полога леса.

11 Договоренность с миром

Древесные муравьи карабкаются по лабиринту лесного полога, распределяясь вдоль переплетающихся веток и лиан, курсируя вверх и вниз по стволам деревьев. Головокружение – человеческая проблема: большинство обитающих в кронах животных, включая муравьев, безразличны к высоте. Для муравьев существенно найти условия и ресурсы, пригодные для их выживания. Потенциальные местообитания встречаются на многих уровнях – и на разных частях растения, и внутри каждого уровня растительности в растительном сообществе, от травы и кустов до затененных деревьев нижнего яруса, от высоких деревьев с кронами, открытыми солнцу, и до редкого очень высокого дерева, возвышающегося над всеми остальными[305].

Муравьиный выбор между этими частями и слоями крон вносит вклад в видовое разнообразие их мозаики в лесу. На одном участке на Борнео четверть видов муравьев ограничивается жизнью на грунте, другая четверть – на подлеске из кустов, а третья четверть – на нижнем ярусе лесного полога, оставляя только одну четверть свободно передвигаться по всем трем слоям крон[306]. Это примечательно низкий процент муравьев широкого спектра, с учетом мобильности большинства рабочих. Низкие растения предлагают муравьям, живущим там, условия, сходные с тем, что есть на земле, – тень, прохлада и влажность. В самой верхней листве условия более изменчивы: на палящем солнце там жарко и сухо, в дождь или туман прохладно и сыро, а по ночам температура резко падает. Для муравья, прошедшего несколько метров по стволу между вершиной и комлем, окружение меняется так же сильно, как для человека, спустившегося с гор к берегу моря.

Даже в экосистемах меньшей высоты, чем лес, можно найти похожее разнообразие. Высокие травы и цветы на лугу, например, образуют верхний полог. Пригородная лужайка может иметь столь же хорошо определимые ярусы растительности, как лес высотой в 90 метров, – от почвопокровников вроде мшанки ползучей и льна слабительного до злаков среднего уровня, таких как душистый колосок, и до высоких стеблей гигантов лугового полога: белого клевера и любых высоких злаков[307]. Для человека в лесу климат мягок по сравнению с раскаленным на солнце воздухом над деревьями, и в луговой растительности тоже сходные условия – по крайней мере, для муравья.

Вид дождевого леса в разрезе вдоль реки Амазонки около Икитоса в Перу. Видны уровни полога, в том числе высокое, выступающее над лесом дерево слева, а также лианы и эпифиты. Разные муравьи ограничиваются определенными уровнями