Прикосновение тьмы

Персефона любила этот город, потому что он был так не похож на то, где она выросла. Здесь были зеркальные небоскребы, которые сверкали под теплыми лучами Гелиоса. Были музеи, заполненные историями, которые Персефона узнала только когда переехала сюда. Почти в каждом квартале были здания, похожие на произведения искусства, скульптуры и фонтаны. Даже со всем этим камнем, стеклом и металлом, были акры парков с пышными садами и деревьями, где Персефона провела много вечеров, гуляя. Свежий воздух напомнил ей, что она свободна.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Вместо этого он переместился к ее животу, где завязался узлом, что усугублялось чернильным браслетом на запястье. Она должна была избавиться от него, прежде чем увидит Деметра, или ее несколько лет свободы превратятся в жизнь в стеклянной коробке.

Обычно именно этот страх заставлял Персефону быть осторожной.

За исключением прошлой ночи — прошлой ночью она чувствовала себя бунтаркой, и, несмотря на эту странную отметину на своей коже, она обнаружила, что Невернайт и его король были всем, чего она когда-либо желала.

Хотела бы она, чтобы это было не так, хотела бы, чтобы Аид показался ей отталкивающим. Она пожалела, что провела прошлую ночь, вспоминая, как его темные глаза следили за ее телом, как ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом, как его изящные руки тасовали карты.

Как эти длинные пальцы будут ощущаться на ее коже? Каково это-быть поднятой в его сильные руки и унесенной прочь?

После вчерашней ночи она хотела того, чего никогда раньше не хотела. Вскоре ее беспокойство сменилось огнем, таким незнакомым и сильным, что она подумала, что может превратиться в пепел.

Боги. О чем она думает?

Одно дело-находить Бога Мертвых привлекательным, и совсем другое — желать его. Между ними абсолютно ничего не могло быть. Ее мама ненавидела Аида, и она знала, не спрашивая, что отношения между ними запрещены. Она также знала, что нуждалась в магии мамы больше, чем в том, чтобы погасить этот огонь, бушующий внутри нее.

Она приблизилась к Акрополю, его ослепительная зеркальная поверхность почти ослепила ее. Поднялась по короткой лестнице к золотым и стеклянным дверям. На нижнем уровне этажа был ряд турникетов и охранников — необходимых для предприятий, расположенных в высотке. Среди них рекламная компания Зевса, Дуб и Орёл. Поклонники Зевса, как известно, толпились у Акрополя только для того, чтобы взглянуть на Бога Грома.

Однажды толпа попыталась штурмовать здание, чтобы добраться до него, что было своего рода иронией, учитывая, что Зевс редко бывал в Акрополе и проводил большую часть своего времени в Олимпии.

Однако бизнес Зевса был не единственным, нуждающимся в безопасности. В новостях Нью Афин было несколько проблемных историй — историй, которые приводили в ярость как богов, так и смертных. Персефона не знала о каком-либо возмездии, но, проходя через охрану, она поняла, что эти смертные охранники не смогут остановить разгневанного бога от штурма шестидесятого этажа ради мести.

После службы безопасности она нашла несколько лифтов, которые доставили ее на свой этаж. Двери открывались в большую приемную с надписью «Нью Афинские новости» над головой. Под ним стоял изогнутый стеклянный стол, и красивая девушка с длинными темными кудрями приветствовала ее улыбкой.

— Персефона, — сказала она, выходя из-за стола. На ней было темно-синее платье с золотыми молниями. — Рада снова видеть тебя.

Девушку звали Валери. Персефона помнила ее по собеседованию.

— Позволь мне проводить тебя. Деметрий ожидает.

Валери направила Персефону в отдел новостей, который находился за стеклянной перегородкой. Там несколько металлических и стеклянных столов были расставлены в идеальные линии по всему полу. Вокруг царила суматоха — звонили телефоны, шуршали бумаги, стучали клавиши, когда писатели и редакторы набирали очередную статью. Запах кофе был сильным, как будто все это место работало на кофеине и чернилах. Сердце Персефоны колотилось в груди от волнения.

— Я видела, что ты из Нью-Афинского университета, — сказала Валери. — Когда заканчиваешь?

— Через шесть месяцев.

Она мечтала о том моменте, когда пройдет по этой большой сцене, чтобы получить диплом. Это будет вершиной ее времени среди смертных.

— Ты, должно быть, взволнована.

— Да, — ответила Персефона и взглянула на Валери.

— А как насчет тебя? Когда ты заканчиваешь?

— Через пару лет, — ответила Валери.

— И как давно ты здесь?

— Около года, — ответила она с улыбкой.

— Планируешь остаться, когда закончишь учёбу?

— В здании, да, всего несколькими этажами выше.

Ах, она могла поспорить, что маркетинговая компания Зевса нашла ее.

Валери постучала в открытую дверь кабинета в самом конце комнаты.

— Деметрий, Персефона здесь.

— Спасибо, Валери, — сказал Деметрий