Primae Noctis (ЛП)

Его ответ не нужен. Оказывается, свадебные церемонии оказывают афродизиакальное действие на её нового мужа. Он целует девушку скорее с энтузиазмом, чем с изяществом. Его руки сжимают её подбородок, а язык властно проникает в рот. Гермиона поймала себя на том, что беспомощно целует его в ответ. Её не волнует, что они находятся посреди своей свадьбы с тысячью гостями, включая Министра магии и Избранного мальчика снаружи.

Ведьму не волнует, что её волосы и макияж смазываются уже в третий раз за этот день. Всё, что её волнует, – это опьяняющее ощущение губ Люциуса, прижатых к её губам. Гермиона ничего так не желает, как быть полностью поглощённой им, погрузиться в него и утонуть в удовольствии, которое предлагает её муж, даже не поднимаясь на воздух.

Гермиона не протестует, когда мужчина скользит руками по её грудной клетке и обхватывает ладонями груди, его большие пальцы трутся о соски. Украшенный драгоценными камнями шёлк платья создаёт слишком большую преграду, и девушка выгибает спину, прижимаясь к его рукам, пытаясь усилить это ощущение. Её руки были в его волосах, в его прекрасных мягких волосах, к которым она хотела прикоснуться с тех пор, как себя помнит, но до сих пор не осмеливалась признаться себе в этом. Теперь, однако, руки скользят вниз, чтобы схватить его тугие ягодицы, и ведьма притягивает мужчину ближе, чтобы почувствовать выступ его эрекции на своём животе. Они стонут в унисон.

Его губы покидают рот девушки и прокладывают горячую и влажную дорожку вниз по шее, когда Люциус прижимается укусом-поцелуем к пульсирующему там пульсу. Затем Гермиона чувствует, как рука её мужа медленно поднимается по юбке, отчаянно зарываясь под ткань, пока горячая ладонь не обжигает её бедро. Где-то в глубине души она думает, что должна остановить его. Это не время и не место, и, возможно, то, что происходит между ними, доказывает, почему этот брак – плохая идея. Гермиона не хочет терять контроль. Она не может представить себе ничего хуже, чем быть рабой ощущений. И всё же ей не приходит в голову оттолкнуть Люциуса, подумать о том, как неловко ей будет потом, когда они неизбежно будут вынуждены покинуть своё временное убежище. Всё, о чем она может думать, – это почти болезненный жар, растущий между её ног. Там горит огонь, который может погасить только Люциус.

Его рука прижимается к её животу, а пальцы скользят под резинку трусиков. Гермиона вскрикивает от шока, удивления и удовольствия, когда он раздвигает набухшие губы её промежности, и его средний палец скользит внутрь. Теперь он двигается осторожно и нащупывает свой путь, входя и выходя из неё. Гермиона чувствует, как жадно сжимается вокруг него, пытаясь помешать ему уйти.

– Ещё, – ведьма слышит, как задыхается у его щеки.

Гермиона чувствует, что Люциус улыбается, и он немного отстраняется, прежде чем она растягивается, чтобы принять ещё один палец. Девушка выдыхает его имя, выгибая спину и прижимаясь к магу как можно ближе. Она покачивает бедрами взад и вперёд, прижимаясь к его толкающимся пальцам. С каждым ударом его ладонь трётся о её клитор, и Гермиона чувствует, как нарастает оргазм. Она взорвётся в случае столь же катастрофическом и неизбежном, как большой взрыв. Люциус каким-то образом взял её под свой контроль так же уверено, как будто он держал её под проклятием Империус, и теперь ведьма ничего не может сделать, кроме как ждать своей кульминации и надеяться, что это не убьёт её. Гермиона издаёт короткий крик, когда начинает кончать, и Люциус зажимает ей рот свободной рукой. Даже когда его пальцы продолжают двигаться внутри неё, он смотрит на свою жену со странной смесью восторга, похоти и юмора в своих выразительных серых глазах.

Тело Гермионы пульсирует всё сильнее и сильнее, что кажется бесконечной цепной реакцией удовольствия, которая оставляет её выжатой и слабой, когда она опирается на Люциуса. Мужчина мягко убирает руку, позволяя юбке снова обвиться вокруг её лодыжек, и нежно целует девушку в лоб.

– Я говорил тебе, что ты великолепна? – хрипло спрашивает Люциус. Гермиона никогда не слышала, чтобы он говорил так искренне. Девушка может только моргать в ответ, когда постепенно спускается на землю. Мужчина осторожно высвобождается из её объятий и убирает кулак девушки с того места, где она бессознательно сжимала его одежду. Он выполняет несколько заклинаний над одеждой и использует удобный пар, наколдованный из палочки, чтобы убрать складки из его помятой одежды. Наконец, маг наколдовал мягкую ткань и осторожно вытер лицо Гермионы. Судя по пятнам, которые он убирает, это была размазанная тушь и размазанная помада. Гермиона боится, что ничто из того, что он может сделать, не уберёт удовлетворённое выражение, которое она, кажется, не может убрать со своего лица.

– Нам обязательно возвращаться туда? – наконец спрашивает девушка, удивлённая звуком собственного голоса, который звучит совершенно нормально. Она почти ожидала, что превратится в совершенно другого человека.