Принцесса Пустоши

— Включить дорожную охрану!

— Да ладно тебе! Мы что — себе враги, что ли?!

— Не болтать! Выполнить приказ!

В длинный тоннель между воротами въезжали или сразу две повозки, или одна с прицепленной платформой. Лишь после включения орудий открывались створки внешних ворот — правило старое, и даже можно сказать, что древнее. И оно спасло немало жизней. Хотя теперь Пустошь рядом с замком была спокойной: орудия на стенах делали свое дело, да и большинство тварей уходили дальше от границы или впадали в спячку с наступлением холодов в приграничье.

— А что это за трубу ты прилепил на крыше? — спросил герцог.

— Очень полезная штука! — отозвался Реток. — Большой огнеплюй. Я его лет пять назад купил у одного бедолаги. Только зарядов маловато, но если повезет, то выменяем на что-нибудь. Алекс видел, как я его испытывал, вот и рад, что мы впереди. Никакая тварь не страшна. На этой караванной дороге, конечно.

— Сложное у тебя хозяйство, Реток. Раньше я как-то и не обращал на это внимания…

Без особого интереса герцог указал на панель перед конюхом, усыпанную огоньками, рычажками, кнопками, стеклянными окошечками в которых извивались цветные линии и менялись цифры.

— Дело привычное, — откликнулся Реток. — Здесь управление орудиями, здесь связь с другими повозками и для запроса ночевки на постоялых дворах. Только разобрать слова трудно бывает — треску больше. Да я и половиной этого добра не пользуюсь и не знаю, зачем все это здесь. А вам, герцог, надо запомнить только две кнопки: сначала жмете эту красную на стене, а потом зеленую слева…

— Зачем мне?

— Пустошь — она такая… Если что-то со мной случится или с караваном, то красная остановит повозку, а зеленая заставит или вернуться на предыдущую стоянку, или плыть к следующей. А орудия на крыше будут действовать сами. Только я понятия не имею, как это работает.

— Мне это не нужно. Сам сказал — караван простой. Так что я спать пойду.

Но спать герцог Арлей не лег. Сидел напротив единственного не заложенного мешками и ящиками окна и бездумно смотрел через вуаль на проплывающую мимо Пустошь…

Глава 2. Дела торговые

Дорога в Пустоши проста

Только на месте не стой!

И бойся каждого хвоста,

Конечно, если он не твой.

— Дэ-эй! Пустошь тебе в ребра! К орудиям!!!

Герцог вбежал в комнату управления повозкой, плюхнулся в кресло, натянул на голову шлем и вцепился в подлокотники. Еще не закончив, спросил:

— Что?!

— Работают только на ручном! — продолжал орать Реток. — Роща слева! Огонь!

Дэйран Арлей успел трижды поразить цель, когда заметил, что орудия других повозок каравана почему-то не поддерживают его. Отпустив подлокотники, герцог снял с головы шлем и раздраженно покосился на конюха:

— Что там, Реток?!

— Ничего особенного, ваша светлость, — откликнулся конюх и переключил что-то на пульте. — Помните, лет шесть или семь назад караванщики пригнали бесхозную повозку? Четыре пилигрима решили отдохнуть в этой роще, а она даже костей для похорон не оставила. И ведь не так уж и далеко от замка пристроилась, зараза… Ребята говорили, что изредка по ней стрелять надо, чтобы к дороге близко не лезла.

— Так какой Пустоши ты!..

Герцог вскочил на ноги и в бешенстве уставился на конюха. А тот совершенно спокойно повернулся лицом и спросил:

— Что с тобой, Дэй? Я помню тебя совсем крошечным… Помню, как светилось радостью твое лицо на свадьбе, как родились твои девочки, как ты баловал их… И твое горе тоже помню… Горе для всех нас. Но ты никогда не бежал! Почему ты сейчас бежишь в Пустошь? Что с тобой, Дэйран?

Арлей скрипнул зубами, судорожно вздохнул и уставился через смотровую щель на дорогу.

— Простите, ваша светлость, старого дурака… — Реток склонил голову и повернулся к пульту. — Но вы так долго смотрели в окно… А Пустошь не терпит рассеянных — она отбирает их души, а затем и жизнь.

Опустившись в кресло, герцог поморщился:

— Ты не дурак, Реток. А я действительно бегу… Как последний трус!

— Среди Арлеев не было трусов. И не вам начинать, ваша светлость.

— Значит, я буду первым, — мрачно заявил Дэйран Арлей. — У меня тоже хорошая память. И я помню, как ты приводил караваны, как мой отец ценил тебя… Все помню. И, наверное, ты имеешь право знать — король приказал мне жениться до конца первого месяца весны!

— Вот оно что… — покачал головой Реток. — Король… Может быть, он хочет, чтобы вокруг все были счастливы? Да и в любом случае вы, герцог, раз десять уже выдержали самый строгий траур… Не дело это для молодого мужчины! Но как-то странно вы себя повели…

— Почему?

— Ну хотя бы потому, что мы наверняка вернемся до назначенного срока. И вы, Дэйран Арлей, всего лишь сузили себе время для выбора. И уж точно не следовало идти с караваном. Пустошь дает мало, а вот забрать может все…

— Да не хочу я ничего выбирать, Реток! — воскликнул герцог. — И не вижу в этом мире ничего достойного моей…

Арлей замолчал на полуслове, а старый конюх вдруг ухмыльнулся и возразил:

— Ошибаетесь, ваша светлость! Вот к примеру — моя старуха! Кое-что еще может… И уж точно пирог к возвращению испечет — пальчики оближешь!