Принципы экономики. Классическое руководство

Идеи экономистов и политических мыслителей — и когда они правы, и когда ошибаются — имеют гораздо большее значение, чем принято думать. В действительности только они и правят миром. Практики, которые считают себя совершенно не подверженными интеллектуальным влияниям, обычно бывают рабами какого-нибудь экономиста прошлого. Безумцы, стоящие у власти, которые слышат голоса с неба, извлекают свои сумасбродные идеи из творений какого-нибудь академического писаки, сочинявшего несколько лет назад. Я уверен, что сила корыстных интересов значительно преувеличивается по сравнению с постепенным усилением влияния идей[157].

Иными словами, согласно Кейнсу, экономисты влияют на ход событий, не воздействуя непосредственно на тех, кто находится у власти в определенный момент. Это происходит за счет принятия определенных общих убеждений и установок, создающих контекст, в условиях которого действуют политики и мыслят те, кто формирует общественное мнение. В этом смысле меркантилисты по-прежнему влияют на современное мировоззрение — спустя столетия после того, как Адам Смит решительно опроверг их идеи.

Вопрос, формируют ли события экономику, — более спорный. Когда-то было широко распространено мнение, что на идеи влияют обстоятельства и события — и экономические идеи не исключение. Несомненно, что-то в реальном мире заставляет людей задумываться о них, как это, несомненно, истинно в случае естественных наук и математики. Геометрия получила толчок к развитию в Древнем Египте, поскольку после каждого разлива Нила приходилось заново чертить границы между владениями разных людей.

Это один из видов влияния. Многие верят в более прямое влияние — например, считают, что Великая депрессия породила кейнсианскую экономику. Но даже если Великая депрессия вдохновила Кейнса на размышления, а его идеи распространились среди экономистов всего мира, насколько типичным был такой путь исторического развития экономики, не говоря уже о путях исторического развития идей в других областях?

При открытии закона всемирного тяготения Ньютоном падали ли предметы чаще и создавало ли их падение больше социальных проблем? Когда Адам Смит писал «Богатство народов», свободные рынки встречались не так уж часто, ведь он защищал их именно из-за неудовлетворенности последствиями различного рода государственных вмешательств, которые происходили тогда повсеместно[158]. В XIX веке экономика сделала огромный шаг вперед, перейдя от теории цен, определяемых производственными затратами, к теории цен, определяемых потребительским спросом, но вовсе не в ответ на изменения производственных затрат или потребительского спроса. Это было просто непредсказуемое появление нового взгляда на пути разрешения проблем в существующей экономической теории. Что касается депрессий, то они случались и до 1930-х годов, но никаких кейнсов при этом не появлялось.

Лауреат Нобелевской премии Джордж Стиглер указывал, что важные события в реальном мире не всегда имеют интеллектуальные последствия. Он писал: «Война может опустошить целый континент или уничтожить целое поколение, не ставя никаких теоретических вопросов». К несчастью, разрушительные войны прокатывались по континентам много раз в течение столетий, так что поводов для интеллектуальных вызовов посреди катастроф было сколько угодно.

Каково бы ни было происхождение экономики, какой бы ни была ее способность влиять на события и подвергаться их влиянию, в конечном счете она занимается изучением некоторой долговечной части человеческого уклада. Ее ценность зависит от вклада в наше понимание определенного набора условий, связанных с распределением ограниченных ресурсов, имеющих альтернативное применение. К сожалению, средний гражданин и избиратель слишком мало знает и понимает экономику, что дает политикам возможность творить такие вещи, которые бы люди никогда не допустили, если бы понимали экономику так, как понимал ее Альфред Маршалл век назад или Давид Рикардо два века назад.