Читаем Присоединение Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв. полностью

Для усиления позиций России в Хивинском ханстве, К. П. Кауфман предлагал занять дельту и правый берег Амударьи. Часть территории ханства на правобережье Амударьи он считал возможным передать бухарскому эмиру за поддержку, оказанную России в хивинской кампании. В Кунграде и Шараханах предлагалось создать постоянные российские военные форпосты[552]. 15 июля была проведена военная операция против туркмен-йомудов. Остатки туркмен бежали к Мерву и Атреку. 12 августа 1873 г. был подписан официальный мирный договор России с хивинским ханом: «1. Сеид-Мухамед-Рахим-Богадур-Хан признает себя покорным слугою Императора Всероссийского. Он отказывается от всяких непосредственных дружеских сношений с соседними владениями и Ханами и от заключения с ними каких-либо торговых и других договоров, и без ведома и разрешения высшей русской власти в Средней Азии не предпринимает никаких военных действий против них. 2. Границею между русскими землями и хивинскими служит Амударья, от Кукертли вниз по реке до отделения от нее самого западного протока Амударьи, а от этого места по сему протоку до впадения его в Аральское море; далее граница идет по берегу моря на мыс Ургу, а оттуда вдоль подошвы южного чинка Усть-Урта по так называемому старому руслу р. Аму…»[553] Правый берег Амударьи с населяющими его народами отошел к России. Россияне имели право устраивать порты и фактории на левом берегу Амударьи. Российские купцы во всех хивинских городах, как и хивинцы во всех городах Российской империи получили право беспошлинной торговли. Хивинские власти были обязаны возвращать всех беглых из России[554]. В Персию вернулись 6000 персов, освобожденных из Хивы[555].

Британское правительство настороженно отнеслось к присоединению Хивинского ханства к Российской империи, в результате которого приграничные земли приблизились к сфере колониального влияния Великобритании. В 1873 г. в качестве российской границы на юге была принята река Амударья, начиная с ее истоков. Российская сторона согласилась признать английскую демаркационную линию, которая включала во владение Афганистана памирские княжества Бадахшан и Вахан[556].

Завоевание Хивы и, ранее Бухары, не нарушали соглашений Российской империи и Великобритании о разделе сфер влияния в Центральной Азии, но британские власти обоснованно предполагали, что следующим шагом России будет завоевание Мерва и борьба с туркменами, которая может коснуться пограничных районов Персии и Афганистана[557].

Хивинский поход способствовал расширению географических знаний о Средней Азии.

Понимая важность задачи, К. П. Кауфман направил в Среднюю Азию экспедиции для астрономических и топографических работ в район между Хивой, Шейх-Арыком, Шураханами, Ханками и Новым Ургенчем[558]. Было принято решение о постройке железной дороги через Оренбург на Ташкент и Фергану[559].

Корреспондент «Нью Йорк Геральд» Дж. Мак Гахану посетил Среднюю Азию в составе российского военного отряда. Мак Гахан начал свое путешествие с поверенным в делах США в России Ю. Шулером, который совершал поездку в Ташкент, а затем в Ак-Мечети. Описание хивинской экспедиции было опубликовано Мак Гаханом в 1874 г.[560] В 1875 г. посетил Хиву англичанин, капитан Ф. Бёрнаби, который подтвердил прочность позиций России в Хивинском ханстве. Изданная Ф. Бёрнаби книга содержит ценные наблюдения о казахах, узбеках, таджиках и других народах Средней Азии[561]. В его книге отмечено желание российского офицерства продвигаться на юг, через Персию и Афганистан, для «освобождения» Индии от британского господства[562].

К. П. Кауфман направил зимой 1875 г. своего представителя А. Вейнберга к Худояр-Хану. Посланник генерал-губернатора был холодно принят властями ханства.

Внутренние междоусобицы и, особенно, угроза со стороны Якуб-бека привели к тому, что правитель Шаманганского бекства Насреддин вынужден был 22 апреля 1875 г. подписать договор с генерал-губернатором Туркестанского края К. П. Кауфманом, о принятии российского подданства. Земли на правобережье Сырдарьи и Нарына, Шаманганское бекство и ряд соседних районов были присоединены к Российской империи[563].

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Russica

Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова
Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова

Иван Петрович Павлов (1889–1959) принадлежал к почти забытой ныне когорте старых большевиков. Его воспоминания охватывают период с конца ХГХ в. до начала 1950-х годов. Это – исповедь непримиримого борца с самодержавием, «рядового ленинской гвардии», подпольщика, тюремного сидельца и политического ссыльного. В то же время читатель из первых уст узнает о настроениях в действующей армии и в Петрограде в 1917 г., как и в какой обстановке в российской провинции в 1918 г. создавались и действовали красная гвардия, органы ЧК, а затем и подразделения РККА, что в 1920-е годы представлял собой местный советский аппарат, как он понимал и проводил правительственный курс применительно к Русской православной церкви, к «нэпманам», позже – к крестьянам-середнякам и сельским «богатеям»-кулакам, об атмосфере в правящей партии в годы «большого террора», о повседневной жизни российской и советской глубинки.Книга, выход которой в свет приурочен к 110-й годовщине первой русской революции, предназначена для специалистов-историков, а также всех, кто интересуется историей России XX в.

Е. Бурденков , Евгений Александрович Бурденков

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы
«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события. Автор стремился определить первенство одного из двух главных направлений во внешней политике Советской России: борьбу за создание благоприятных международных условий для развития государства и содействие мировому революционному процессу; исследовать поиск руководителями страны возможностей для ее геополитического утверждения.

Нина Евгеньевна Быстрова

История
Прогнозы постбольшевистского устройства России в эмигрантской историографии (20–30-е гг. XX в.)
Прогнозы постбольшевистского устройства России в эмигрантской историографии (20–30-е гг. XX в.)

В монографии рассмотрены прогнозы видных представителей эмигрантской историографии (Г. П. Федотова, Ф. А. Степуна, В. А. Маклакова, Б. А. Бахметева, Н. С. Тимашева и др.) относительно преобразований политической, экономической, культурной и религиозной жизни постбольшевистской России. Примененный автором личностный подход позволяет выявить индивидуальные черты изучаемого мыслителя, определить атмосферу, в которой формировались его научные взгляды и проходила их эволюция. В книге раскрыто отношение ученых зарубежья к проблемам Советской России, к методам и формам будущих преобразований. Многие прогнозы и прозрения эмигрантских мыслителей актуальны и для современной России.

Маргарита Георгиевна Вандалковская

История

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука