Читаем Присоединение Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв. полностью

19 февраля 1876 г. в Петербурге был издан указ о включении территории Кокандского ханства в состав Туркестанского генерал-губернаторства. После ликвидации Кокандского ханства российское правительство стало считать себя преемником его прав и территорий. Это послужило основанием для продвижения российских войск в Южный Казахстан, Киргизию. Часть казахов и киргизов добровольно приняла подданство России. После ликвидации Кокандского ханства и присоединения его к Российской империи в ее состав вошли Ферганская долина, Южная Киргизия до предгорий Памира. Владения России непосредственно соприкоснулись с государством Йеттишар. В 1875–1876 гг. Китай начал наступление на повстанцев в Синьцзяне. Китайские войска, разгромив дунган в Урумчи и Манасе, начали подготовку похода в Восточный Туркестан. Россия в Туркестане ускорила обустройство границы с государством Йеттишар до его падения. Были возвращены земли Киргизии, захваченные в свое время повстанческими кашгарскими отрядами. Предварительные договоренности не были осуществлены из-за смерти Якуб-бека и ликвидации в 1878 г. государства Йеттишар китайскими войсками.

Китайская сторона в Синьцзяне настаивала на решении вопроса об Илийском крае. В 1873–1875 гг. правительство Китая усложняло работу русской администрации в этом районе. Илийский вопрос побудил правительство России вести разработку условий по передаче Китаю Илийского края[564].

19 марта 1876 г. на совещании военного министра Д. А. Милютина было решено, что передача Кульджи Китаю возможна только при условии взятия им Урумчи и Манаса, что позволит российским купцам проникать в центр империи, вознаградит их убытки и удовлетворит претензии российского посольства, допустит восстановление в Кульдже российского консульства, проведет амнистию жителям Илийского края, уступят России долину реки Текеса, прилегающую к Музартскому проходу[565].

Россия в Средней Азии продолжала изучение пограничных территорий. В 1876–1877 гг. в Западный Китай был направлен чиновник А. Г. Головкин, который наряду с информацией об успехах действий китайских войск против дунган подготовил рукописную карту Тянь-Шаня и районов к востоку от него[566].

Туркестанские власти продолжали укреплять южные границы империи и предприняли, под руководством генерал-адъютанта М. Д. Скобелева наступление на Ахал-Текинский оазис и Мерв. 10 июня 1880 г. М. Д. Скобелев доложил К. П. Кауфману о взятии Бами, а также о волнениях среди туркмен-йомудов. Туркмены были недовольны тем, что российские войска по пути полностью собирали урожай, а все, что не могли забрать уничтожали[567].

Англичане проявляли интерес к событиям в Средней Азии. Первые признаки беспокойства за Индию появились в Англии после заключения Тильзитского мира, когда стали распространяться слухи о сделанном Наполеоном Бонапартом российскому императору Александру предложении предпринять экспедицию против ост-индских владений англичан. В Индии началась подготовка к отражению предполагаемого вторжения.

13 января 1881 г. генерал М. Д. Скобелев сообщил о взятии крепостей Геок-Тепе и Денгиль-Тепе: «Из Геок-Тепе ухожу немедленно. Это сплошное кладбище, в котором погребено более 10 тыс. трупов, с наступлением жаров стоять будет немыслимо. Даже теперь трупный запах очень силен»[568].

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Russica

Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова
Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова

Иван Петрович Павлов (1889–1959) принадлежал к почти забытой ныне когорте старых большевиков. Его воспоминания охватывают период с конца ХГХ в. до начала 1950-х годов. Это – исповедь непримиримого борца с самодержавием, «рядового ленинской гвардии», подпольщика, тюремного сидельца и политического ссыльного. В то же время читатель из первых уст узнает о настроениях в действующей армии и в Петрограде в 1917 г., как и в какой обстановке в российской провинции в 1918 г. создавались и действовали красная гвардия, органы ЧК, а затем и подразделения РККА, что в 1920-е годы представлял собой местный советский аппарат, как он понимал и проводил правительственный курс применительно к Русской православной церкви, к «нэпманам», позже – к крестьянам-середнякам и сельским «богатеям»-кулакам, об атмосфере в правящей партии в годы «большого террора», о повседневной жизни российской и советской глубинки.Книга, выход которой в свет приурочен к 110-й годовщине первой русской революции, предназначена для специалистов-историков, а также всех, кто интересуется историей России XX в.

Е. Бурденков , Евгений Александрович Бурденков

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы
«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Монография посвящена актуальной научной проблеме — взаимоотношениям Советской России и великих держав Запада после Октября 1917 г., когда русский вопрос, неизменно приковывавший к себе пристальное внимание лидеров европейских стран, получил особую остроту. Поднятые автором проблемы геополитики начала XX в. не потеряли своей остроты и в наше время. В монографии прослеживается влияние внутриполитического развития Советской России на формирование внешней политики в начальный период ее существования. На основе широкой и разнообразной источниковой базы, включающей как впервые вводимые в научный оборот архивные, так и опубликованные документы, а также не потерявшие ценности мемуары, в книге раскрыты новые аспекты дипломатической предыстории интервенции стран Антанты, показано, что знали в мире о происходившем в ту эпоху в России и как реагировал на эти события. Автор стремился определить первенство одного из двух главных направлений во внешней политике Советской России: борьбу за создание благоприятных международных условий для развития государства и содействие мировому революционному процессу; исследовать поиск руководителями страны возможностей для ее геополитического утверждения.

Нина Евгеньевна Быстрова

История
Прогнозы постбольшевистского устройства России в эмигрантской историографии (20–30-е гг. XX в.)
Прогнозы постбольшевистского устройства России в эмигрантской историографии (20–30-е гг. XX в.)

В монографии рассмотрены прогнозы видных представителей эмигрантской историографии (Г. П. Федотова, Ф. А. Степуна, В. А. Маклакова, Б. А. Бахметева, Н. С. Тимашева и др.) относительно преобразований политической, экономической, культурной и религиозной жизни постбольшевистской России. Примененный автором личностный подход позволяет выявить индивидуальные черты изучаемого мыслителя, определить атмосферу, в которой формировались его научные взгляды и проходила их эволюция. В книге раскрыто отношение ученых зарубежья к проблемам Советской России, к методам и формам будущих преобразований. Многие прогнозы и прозрения эмигрантских мыслителей актуальны и для современной России.

Маргарита Георгиевна Вандалковская

История

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука