Прививка для императрицы: Как Екатерина II и Томас Димсдейл спасли Россию от оспы

В лице Омая, как и в лице трех других жителей островов Южных морей, уже вывезенных с Таити на кораблях европейских искателей приключений, западные наблюдатели видели ожившие фигуры «добрых дикарей». В 1769 г. французский мореплаватель Луи Антуан де Бугенвиль привез в Париж 30-летнего «туземца» по имени Аутуру, брата одного из таитянских вождей. Некоторое время пришелец считался любопытной новинкой среди столичной интеллектуальной элиты, но вскоре она утратила к нему интерес, когда оказалось, что он никак не может выучить французский. После года пребывания в Париже его отправили на родину, однако по пути на остров Реюньон он умер от оспы. Между тем натуралист Джозеф Бэнкс[381], участвовавший в первой тихоокеанской экспедиции Кука на борту корабля «Эндевор», убедил сомневающегося капитана разрешить ему взять с собой обратно в Британию двух других островитян – жреца по имени Тупиа (он некогда сбежал с острова Раиатеа вместе с Омаем) и его слугу, мальчика по имени Тайето[382]. «Не понимаю, отчего бы мне не оставить его при себе как некую диковинку, – писал Бэнкс о Тупиа, – ведь мои соседи держат у себя львов и тигров, что вводит их в куда более значительные расходы»[383]. Отчалив от берегов Таити в июне 1769 г., англичане остановились для ремонта корабля в Батавии. Этот порт Голландской Ост-Индии был печально известен как рассадник тропических болезней. Остановка принесла новые смерти: Тупиа и Тайето, два таитянина, которых было «дешевле содержать», чем каких-нибудь диких зверей, заболели и умерли с промежутком в несколько дней.

Омай, сошедший с борта «Эдвенчура» в Портленде, стал первым жителем тихоокеанских островов, благополучно добравшимся до британских берегов. Он быстро прославится на всю страну. Бэнкс, просивший капитана Фурнё привезти ему еще одного таитянина для наблюдений, поселил новоприбывшего «дикаря» у себя дома в Лондоне на Нью-Барлингтон-стрит. Омай хорошо помнил натуралиста по первой экспедиции Кука на Таити; кроме того, здесь он вновь встретился с доктором Дэниэлом Соландером, видным шведским ботаником, который также участвовал в плавании «Эндевора». Три дня спустя, 17 июля, два ученых взяли его с собой в Кью на аудиенцию к королю и королеве.

Газеты, зачарованные гостем из Нового Света, сообщали об этой встрече со множеством ярких, но едва ли достоверных подробностей. Облаченный в темно-бордовый бархатный камзол, серые атласные бриджи до колена и белый шелковый жилет (этот модный европейский наряд ему быстро состряпали в Лондоне), Омай якобы отвесил изящный низкий поклон, а затем, волнуясь, приветствовал царственных особ на своем нетвердом английском: «Здрай, корль Горг!» Король (сам человек робкий и довольно неловкий в обращении с окружающими) вручил посетителю церемониальный меч, определил ему жалованье до конца пребывания (этими деньгами должен был распоряжаться Бэнкс) и пообещал, что по окончании визита его вернут на родину. Затем монарх приказал: Омая следует незамедлительно отвезти в Хартфорд, чтобы его привил от оспы барон Димсдейл.

Георг III, хорошо знакомый с рисками оспы и преимуществами прививки, имел веские основания стремиться защитить молодого жителя Южных морей от этого заболевания. В декабре 1772 г. натуралист и мореплаватель Джордж Картрайт доставил в Британию с Лабрадора группу из пяти инуитов{34}. Это были две семейные пары, одна – с маленькой дочерью по имени Икеуна. Всех их представили при дворе. Их регулярно посещали Бэнкс, Соландер и другие любопытные наблюдатели. Кроме того, их выставили на всеобщее обозрение – для всех, кто готов заплатить за билет (таких желающих нашлось немало). А когда их посадили в Плимуте на корабль и повезли домой, случилась трагедия. Все пятеро заболели оспой, и, хотя их пытались лечить, четверо из них умерли[384]. Маленькую Икеуну вместе с ее украшениями и платьем из тюленьей кожи завернули в оленью шкуру и похоронили на берегу Плимутского залива[385].

Было вполне очевидно, что Омай, как и все «туземные народы», не имеющие иммунитета к западным болезням, тоже рискует. На следующий же день после королевской аудиенции Бэнкс, Соландер и Томас Эндрюс, врач с корабля «Эдвенчур», владевший таитянским языком, привезли островитянина в Порт-Хилл-хаус к доктору Димсдейлу.