Прививка для императрицы: Как Екатерина II и Томас Димсдейл спасли Россию от оспы

Томас в своем трактате тоже предлагал способы, позволяющие сгладить противоречия между несомненной пользой прививки для каждого отдельного человека и потенциальными рисками для людского сообщества, которые несет в себе эта практика из-за возможности заражения. Ему уже удалось показать, что в деревнях и небольших городках подобно тем, что располагались близ его собственного дома, всеобщая прививка, при которой все подвергаются процедуре одновременно, чрезвычайно эффективна. Судя по его опыту, даже в городах покрупнее, таких как тот же Хартфорд, всеобщая прививка в три захода с интервалом в несколько лет приводила к тому, что за 10 лет от оспы умирало меньше шести человек – невероятно низкий показатель.

Димсдейл отвергал мысль о том, чтобы заставлять людей прививаться, памятуя о словах Екатерины насчет силы убеждения, которые так поразили его во время их бесед в Царском Селе. Вместо этого он призывал выработать законодательство, которое обязывало бы каждый приход раз в пять лет «предлагать [бесплатную] прививку всем своим беднякам, которые пожелают ей подвергнуться»[396]. Чтобы обеспечить бедным пациентам возможность изолироваться, им самим и их семьям следовало предоставлять финансовую помощь в течение всего постпрививочного периода, а скупые приходские власти, экономившие каждый пенс и поэтому часто прибегавшие к услугам прививателей-дилетантов (скажем, местного кузнеца), следовало обязать обращаться лишь к квалифицированным медикам-практикам (это вообще была его излюбленная тема) и не «играть жизнями своих неимущих собратьев»[397].

Преимущества всеобщей прививки в сельских сообществах и городках казались очевидными, но в урбанизированных областях, особенно в Лондоне, дело обстояло иначе. В широко раскинувшейся многолюдной столице с ее примерно 750 000 жителей попросту не было возможности одновременно привить все беднейшее население, даже если бы удалось преодолеть его настороженное отношение к процедуре[398]. Для тех, кто не мог платить, практически не существовало возможности пользоваться уходом в каком-то специализированном заведении: помимо Больницы для подкидышей бесплатное лечение предоставляла лишь Лондонская оспенная больница, но у нее была весьма ограниченная вместимость, к тому же туда не принимали детей младше семи лет.

Пытаясь справиться с проблемой, врачи-реформаторы (многие из них – квакеры и другие «отступники» от традиционной религии) предложили альтернативный подход – прививки на дому. В 1775 г. Джон Коукли Леттсом, врач-квакер, незадолго до этого отпустивший на свободу пятьдесят рабов и рабынь, которых унаследовал вместе с отцовской плантацией на Виргинских островах, основал Общество прививки бедных на дому. Два года спустя организация учредила Амбулаторию всеобщей прививки, предлагавшую бесплатное прививочное лечение лондонским беднякам в амбулаторных условиях (то есть когда пациент посещает медицинское учреждение лишь для прохождения необходимых процедур и не находится в нем круглосуточно). Доктор Джон Уоткинсон, основавший общество вместе с Леттсомом, выпустил брошюру, рекламировавшую этот план расширить доступ к прививкам. В ней приводились как нравственные, так и политические обоснования: «Поскольку сила государства в огромной степени пропорциональна количеству жителей, всякая попытка увеличить население посредством сохранения жизни может по справедливости рассматриваться как патриотическая и человеколюбивая»[399]. Уоткинсон величественно провозглашал, что прививочная практика «являет нам человеческую изобретательность, противостоящую опустошительному воздействию ужасного недуга, триумф медицинского искусства как бы над самою властью смерти».

Томас разделял эти настроения (хотя он вряд ли выразился бы столь же велеречиво), однако он был не согласен с методами на фундаментальном уровне. Когда организаторы амбулатории пригласили его в трактир на деловую беседу и в ходе этой беседы попросили, чтобы он публично поддержал их начинание, Томас отказался участвовать в этой затее[400]. Он предостерег собеседников, что домашние и амбулаторные прививки будут опасно-неэффективными: защитив немногих, они подвергнут многих других риску заражения, которого те иначе избежали бы. В британской столице, писал Томас, бедняки ютятся «среди тесных проулков, двориков и улочек, обыкновенно в холоде и грязи, при крайней нехватке самого необходимого, даже постели… под одной крышей часто помещается несколько семей». В столь жалких условиях, при такой скученности, когда и мужчины и женщины вынуждены работать, чтобы прокормить семью, нельзя и надеяться, чтобы привитые должным образом изолировали себя.