Признание конторщика

Я зажегъ свчу и, пожелавъ Люси спокойной ночи, оставилъ ее и пробрался въ свою спальню. Я не могъ доле оставаться съ ней, опасаясь искушенія открыть свою тайну. Не знаю, какимъ образомъ могъ я перенести воспоминаніе о кроткихъ, искреннихъ словахъ ея, которыя были для меня мучительне самаго холоднаго презрнія! Она говорила, что любила меня какъ отца. Въ порыв добросердечія своего я откровенности она намекнула мн о моихъ лтахъ и опыт. Неужели я и въ самомъ дл кажусь такимъ стариковъ? Да. Впрочемъ, я зналъ, что не лта мои состарли меня: всему причиной были мои грубыя манеры, мое серьёзное и задумчивое лицо; они-то и придавали мн старообразный видъ даже и въ самомъ цвт моихъ лтъ. О, какъ горько жаловался я на своего отца, который закрылъ отъ меня свднія о всемъ, что длаетъ жизнь прекрасною, который, скрывъ отъ меня всякое сравненіе, уврялъ, что жизнь подобная его жизни есть самая лучшая. Поздно я замтилъ свое заблужденіе, но еще поздне было исправить его. Я съ отвращеніемъ окинулъ взоромъ свой старинный костюмъ, свой огромный галстухъ; даже самая прическа моя, ниспадая назадъ длинными рядами, казалась чрезвычайно старинною. Вообще моя наружность вся похожа была на наружность человка, который проспалъ ровно полъ-столтія. Я увренъ, что меня пустили бы въ маскарадъ въ подобномъ костюм, безъ всякаго въ немъ измненія, и подумали бы, что я нарочно для этого случая взялъ его на прокатъ. Но вдругъ новая надежда родилась во мн. Мн нужно перемнить образъ жизни, мн нужно казаться какъ можно боле веселымъ, мн нужно носить современную одежду и вообще стараться не показывать изъ себя человка старе моихъ лтъ.

Такого спокойствія души, какое принесли съ собой эти мысли, я не знавалъ въ теченіе многихъ дней. Я удивлялся, почему то, что казалось такъ очевиднымъ, не приходило мн въ голову раньше. Но я продолжалъ мечтать и, вмсто того, чтобы придумать что нибудь возможное, полезное, безъ всякой пользы разсматривалъ только свои затрудненія. Во всякомъ случа я ршилъ, что отчаяваться не должно. Сорокъ-пять лтъ еще не великая старость. Я привелъ на память множество примровъ, въ которыхъ старики женились на молоденькихъ и впослдствіи жили очень счастливо. Я вспомнилъ одного изъ нашихъ старшинъ, который въ шестьдесятъ лтъ женился на молоденькой и очень хорошенькой женщин, и каждый видлъ, какъ они были счастливы и какъ она любила своего мужа за его лта; но нужно же было тутъ вмшаться какому-то головорзу, который незамтнымъ и искуснымъ образомъ поколебалъ ея супружескую врность, и она убжала съ нимъ. Я увренъ, что Люси этого не сдлаетъ: я очень хорошо зналъ ея врожденныя чистосердечіе и преданность, и потому не имлъ ни малйшей причины опасаться подобнаго результата. Вслдъ за тмъ я представлялъ себ, до какой степени буду добръ и снисходителенъ къ ней, какимъ образомъ стану избирать вс средства, чтобъ только доставить удовольствіе юной душ ея, такъ что Люси сама увидитъ наконецъ, что вся жизнь моя предана ей, и тогда полюбятъ меня всей душой. Я составлялъ уже подробный планъ будущему образу нашей жизни. Я сталъ бы приглашать друзей и сами бы мы посщали ихъ. Въ зимніе вечера мы вмст играли бы въ шашки, а иногда я бралъ бы ее въ театръ. Лтомъ мы вызжали бы за городъ, бродили бы цлый день въ спокойныхъ, тнистыхъ мстахъ, любовались бы сельской природой и къ вечеру возвращались домой. Эти сладкія мысли убаюкивали меня на ночь и приносили съ собой упоительныя грёзы.